Служили два товарища. Секретные оборонные заказы стали золотой жилой для представителей власти

В феврале на Мюнхенской конференции по безопасности президент Петр Порошенко с удовлетворением рассказал иностранным партнерам, что Украина тратит на оборону около 6% ВВП, или 179 млрд грн. Однако он не стал говорить о том, что почти 20% бюджета Министерства обороны (МО) — его размер на 2018 год составляет 83,3 млрд грн — идет на секретные закупки. Это не просто много по мировым меркам — в США подобная доля составляет 10%— закрытые от общества контракты стали той сферой, где процветают подозрительные финансовые операции. И к ним причастны высокопоставленные представители президентской команды и парламентской коалиции.

Чаще всего в контексте подобных сделок эксперты и парламентарии, которые знакомы с ситуацией в оборонной сфере, называют двух людей. Первый — это Олег Гладковский, заместитель секретаря Совбеза (СНБО), давний деловой партнер главы государства, контролирующий автомобильную корпорацию Богдан. Второй — Сергей Пашинский, представитель фракции Народного фронта (НФ) и глава парламентского комитета по вопросам обороны. Совсем недавно он еще и возглавлял набсовет госхолдинга Укроборонпром, объединяющего военно-ориентированные производственные активы страны.

“Денежные потоки в оборонке поделены между БПП [Блок Петра Порошенко] и НФ, чтобы никто не был обижен”,— уверен Сергей Лещенко, депутат БПП и член антикоррупционного комитета Верховной рады (ВР).

Один из самых странных контрактов, заключенных МО в 2016–2017 годах, касается поставок Житомирским бронетанковым заводом (ЖБЗ) боевых машин пехоты (БМП).

Предприятие закупало списанные с вооружения БМП-1 1980-х годов выпуска у компании Wtorplast из Польши. Польская компания в свою очередь изначально покупала их у чешской компании Excalibur Army по €20-25 тыс. за единицу — по цене металлолома, согласно документам, имеющимся в распоряжении НВ. Wtorplast разбирала БМП — отделяла башни от шасси.

Далее ЖБЗ завозил все это по отдельности в Украину: каждая башня оценивалась в $66 тыс., а каждое шасси — по $99 тыс. Завод "ремонтировал" БМП — попросту соединял ранее разобранные части. Стоимость работ составляла еще $40 тыс. за единицу.

В итоге БМП стоимостью €20 тыс. обходилась украинскому оборонному бюджету в $205 тыс. Только в прошлом году в рамках контракта с ЖБЗ Минобороны закупило 200 боевых машин, потратив на них $41 млн.

Военные эксперты удивляются, зачем вообще министерству закупать старые БМП, еще и за границей. Так, Харьковский тракторный завод производит облегченный аналог БМП, рассказывает Антон Михненко, аналитик Центра исследований армии. Кроме того, есть разработки, позволяющие производить БМП в Украине.

Один из бизнесменов, причастный к поставкам, на условиях анонимности рассказал НВ, что “конечным бенефициаром этой схемы является Сергей Пашинский”. А также заверил, что большая часть контракта — коррупционная нагрузка.

Сам парламентарий от НФ в ответ на соответствующий вопрос редакции уверенно заявил: “Я не то что не имею, а теоретически не могу иметь коммерческих отношений с ЖБЗ”.

Еще один сомнительный контракт в прошлом году реализовал шосткинский завод Импульс, входящий в структуру Укроборонпрома. В апреле 2017-го, согласно инвойсам, предприятие продало кипрскому офшору PH Strategic Business Limited 109 пакетов детонаторов по заниженной цене — за €95 тыс. Затем их у кипрского офшора уже по рыночной цене — за €684 тыс.— купила сербская компания Sloboda. Плата прошла через латвийский банк ABLV, который в феврале 2018-го американский Минфин обвинил в отмывании денег.

В чьих карманах осела на Кипре разница почти в € 600 тыс., достоверно неизвестно.

Но к поставкам детонаторов причастен сын Пашинского, который уже два года возглавляет отдел внешних контрактов государственного Спецтехноэкспорта. Именно эта компания выдает лицензии на экспорт вооружений.

Его отец-депутат в беседе с НВ не подтвердил собственную причастность к экспорту детонаторов. Но и не опроверг ее.

Заверяет подобные контракты в Укроборонпроме Светлана Хромец, заместительница главы этой корпорации. Раньше она трудилась в компании Богдан Гладковского.

По словам внефракционного депутата Юрия Деревянко из парламентского комитета по предотвращению коррупции, с прошлого года тянется еще одна история — закупка Минобороны радиостанций для нужд армии.

Весной 2017‑го ведомство задумало перевооружить подчиненных, направив на приобретение новых станций $ 350 млн.

Претендентами на выполнение заказа попытались стать две компании: израильская Elbit, входящая в высшую лигу поставщиков подобного оборудования, и турецкая Aselsan, скромный по мировым меркам игрок.

В итоге МО выбрало турок и приобрело у них рации на $ 100 млн. Предложение Aselsan оказалось на 1% дешевле, чем Elbit. При этом израильские образцы, по мнению экспертов, куда качественнее. На мировом рынке турецкие рации стоят на 40% дешевле аналогичных израильских.

Деревянко выяснил, что Минобороны определило победителя на основе испытаний. Но при этом, по его данным, министерские чиновники сравнивали новые турецкие образцы и старые израильские. Компания Elbit готова была прислать свою новейшую продукцию, но госменеджеры украинского оборонного ведомства предложением не заинтересовались.

Метод, которым МО оценивало станции, еще и не соответствовал установкам НАТО, уверен Деревянко. Мол, структура связи турецких образцов выстроена вокруг центральной станции, и, если противник выведет ее из строя, рухнет все. А вот израильтяне исповедуют принцип децентрализации, что резко повышает живучесть радиостанций.

Более того, после испытаний и заключения контракта чиновники МО неожиданно выяснили, что турецкие станции слишком велики, а потому не помещаются в танки Т-64БВ, для которых их закупали.

НВ обратился в Минобороны с запросом, пытаясь выяснить детали этого контракта, но в ведомстве редакцию отослали в Генштаб. Пресс-служба этой структуры, в свою очередь, предложила НВ поговорить о рациях с МО.

НВ получил копию письма Шломо Дагана, одного из топ-менеджеров Elbit, направленного в антикоррупционный комитет ВР. Автор жалуется: генерал Владимир Рапко, руководитель комиссии, проводившей испытания, поспешил объявить Aselsan победителем, не дождавшись окончания испытаний. А во время самого процесса тестирования турецкие станции постоянно ломались.

В пресс-службе Elbit НВ заявили, что в ходе украинских испытаний их продукция по всем параметрам превзошла изделия от Aselsan. И добавили: “Несмотря на существенные инвестиции в Украину, усилия во время испытаний и наши постоянные просьбы, компания Elbit так и не получила официальный отчет об итогах испытаний”.

Израильтяне, судя из их ответа, готовы были передать Украине еще и технологии производства радиостанций, а также разместить в стране свое производство.

В ноябре 2017‑го израильский премьер Биньямин Нетаньяху, по данным Деревянко, звонил Порошенко и просил украинского президента разобраться в сложившейся ситуации. Депутат также утверждает, что израильские спецслужбы выяснили: турецкую продукцию лоббировали Пашинский и секретарь СНБОУ Александр Турчинов.

Впрочем, в Совбезе НВ ответили, что Турчинов закупками не занимается вообще.

После звонка Нетаньяху МО провело повторные испытания радиостанций, однако все равно отдало предпочтение Aselsan. В ответ на запрос Деревянко по этому делу министерство сослалось на большое количество технических нюансов, по которым турецкая продукция больше подходит украинской армии.

На запрос НВ в ведомстве не ответили.

Что касается Пашинского, то он уверен: турецкие станции намного лучше израильских.

Есть и еще одна структура, которая сегодня пытается разобраться с закупкой раций,— это Генпрокуратура, расследующая нарушения, допущенные МО при заключении контракта.

Отечественной автокорпорации Богдан в последнее время везет. Ее собственник — Олег Гладковский — сидит в Совбезе, да еще и возглавляет комиссию по военно-техническому сотрудничеству. А сам Богдан получает хорошие госзаказы.

В Независимом антикоррупционном комитете по вопросам обороны (НАКО) НВ сообщили: в начале прошлого года Минобороны заключило контракт с Богданом на поставку 100 медицинских автомобилей, по $ 32 тыс. за каждый. Тендер ведомство не объявляло, потому что закон позволяет проводить подобные процедуры без конкурса, если они проходят в рамках секретного оборонного заказа. Именно так МО и оформило свою заявку.

Но из 50 поставленных на фронт машин, по данным НАКО, менее чем за год эксплуатации сломалась половина. Тем не менее МО планирует приобрести еще сотню подобных автомобилей.

Гладковский, комментируя этот случай, заявил НВ: первое — о закупке машин у Богдана он узнал из прессы; второе — поломались на самом деле всего три автомобиля.

Хотя ранее представители его же корпорации признавали факт поломки 25 медмашин.

Гладковский уверен: главная причина поломок — некачественное топливо. Минобороны закупает его у компании Трейд Коммодити.

НАБУ разбирается с подозрительной деятельностью этого поставщика. В конце марта детективы завершили расследование данного дела. Ключевого подозреваемого в этом процессе — Игоря Павловского, заместителя министра обороны, собирался взять на поруки сам Гладковский. Суд, правда, отпустил замминистра под поручительство двух военных.

Трейд Коммодити принадлежит бизнесмену Андрею Адамовскому. В прошлом он являлся бизнес-партнером депутата БПП Александра Грановского, который в свою очередь близок к еще одному представителю президентской фракции — Игорю Кононенко. Последний же — участник бизнес-трио Порошенко—Кононенко—Гладковский.

Минобороны закупает у корпорации Гладковского еще и грузовые автомобили. По данным источников НВ, в оборонном заказе на 2015‑й была предусмотрена закупка 120 грузовиков марки Богдан, произведенных совместно с белорусским МАЗом. Цена договора — 100 млн грн.

В последующие годы размер заказа увеличился до 150 автомобилей в год.

Бронирование Богдан-МАЗов проходит на заводе Кузня на Рыбальском, который принадлежит Порошенко и Кононенко.

Выбрав БогданоМАЗы, Минобороны отказалось от чисто украинского аналога — грузовиков кременчугского КрАЗ, которые на 10% дешевле и поставляются с пятилетней гарантией (в отличие от двухлетней у Богдана).

Дина Стеганцева, пресс-секретарь КрАЗ, говорит: оборонная продукция их завода перед поставкой в МО подвергается двухлетним испытаниям за счет производителя. В то время как Богдан-МАЗ проходят тесты продолжительностью всего в два месяца. Кроме того, в этой украино-белорусской продукции есть российские запчасти.

В марте корпорация Богдан заявила: при новых поставках откажется от комплектующих из России. Но в КрАЗе отмечают: предложенная новая модель — это собранный в Украине белорусский МАЗ, который дороже украинского аналога.

На вопрос о том, не ощущает ли Гладковский конфликта интересов — он и корпорацией Богдан владеет, и высокую должность в оборонном секторе занимает, — замглавы СНБО ответил: “Посмотрите на американских политиков топ-уровня — почти все они владеют какими‑то компаниями”.

Богдан, добавляет госфункционер, он передал под контроль компании по управлению активами еще в 2014 году. Правда, названия этой структуры Гладковский в разговоре с НВ вспомнить не смог. Упомянул лишь, что дела у Богдана идут совсем плохо.

Избыточная секретность в оборонной сфере — вот что, по мнению Дениса Васильева, эксперта по оборонным вопросам Реанимационного пакета реформ, порождает сомнительные сделки и коррупцию в сфере военных заказов в Украине.

И это уже ни для кого в мире не секрет. В рейтинге Government Defense Anticorruption Index, который составляет лондонский офис Transparency International для мониторинга ситуации с коррупцией в оборонном секторе, Украина входит в группу D. При этом наиболее “чистые” страны — это группа А, а самые сомнительные — группа F. Любой человек, знакомый с латинским алфавитом, догадается, что украинская позиция в рейтинге далека от идеала.

Чтобы как‑то изменить сложившееся положение дел, Елена Трегуб, глава НАКО, не предлагает кого‑то сажать. По ее мнению, стоит просто полностью изменить подход к государственному оборонному заказу, сделав его более прозрачным и подотчетным обществу. Нечего, мол, разводить тотальную таинственность,— на публичных тендерах можно без проблем для обороноспособности страны закупать большую часть обычных вооружений.

Кроме того, стоит провести аудит Укроборонпрома, добавляет Трегуб.

В феврале 2018‑го эта госкорпорация получила неплохую прививку прозрачности — членом ее набсовета стал американец Энтони Тетер, бывший руководитель агентства передовых оборонных исследовательских проектов США. Но этого мало.

С ростом расходов на оборону, подводит итог Васильев, растет и необходимость более эффективного использования выделяемых денег. Иначе пострадает не только казна, но и реальная обороноспособность страны.