Стивен Пайфер: "Я скептически отношусь к российской идее по миротворцам"

Сегодня в 17:00 по Киеву Петр Порошенко выступит на 72-й сессии Генассамблеи ООН в Нью-Йорке. Главным посылом украинского президента мировому сообществу станет возможность появления на Донбассе "голубых касок" ООН. Для этого решение должен принять Совбез, где у России как у постоянного члена есть право вето, пишет Сегодня.

Москва зарегистрировала свою резолюцию о миротворцах на Донбассе, которую отказались выносить на рассмотрение США и Украина. Кремль предлагает сделать миротворческую миссию немногочисленной и лишь для охраны наблюдателей СММ ОБСЕ. По словам представителя Украины в Трехсторонней контактной группе, второго президента Леонида Кучмы, "нам не нужны миротворцы, которые будут ездить на машине за ОБСЕ". К тому же Россия против допуска "голубых касок" к границе, через которую она регулярно поставляет боевикам военную технику, оружие и так называемые гумконвои.

Но, как отмечают эксперты и дипломаты, Россия сама заявила о миротворцах, значит, возможно, готова обсуждать мандат миссии. Каждая миротворческая миссия и мандат сам по себе, по словам научного директора Института евроатлантического сотрудничества Александр Сушко, уникальны. На обсуждение мандата может уйти не один месяц. Потом, по правилам, в зону боевых действий выезжает оценочная миссия ООН, до чего может пройти минимум полгода. Но, по словам бывшего посла США в Украине, старшего научного сотрудника Brookings Institution Стивена Пайфера, главное использовать момент, пока Россия готова обсуждать модальности мандата будущей миротворческой миссии. О шансах появления "голубых касок" на Донбассе, завтрашних переговорах Порошенко с Трампом и получении Украиной летального оружия читайте в интервью Пайфера "Сегодня". 

- Во время своего завтрашнего выступления на Генассамблее Петр Порошенко поднимет вопрос миротворческой миссии ООН на Донбассе. Мы знаем, что Россия зарегистрировала свою резолюцию. Но ее положения нас не устраивают.

- Я немного скептически настроен по отношению к российской идее по миротворцам. Но я думаю, для Украины было бы разумно, и для других стран и ООН протестировать ее. И тестирование даст возможность внести поправки в это предложение, чтобы сделать его выполнимым. И это значит, размещение сил миротворческих операций не только на линии соприкосновения, но и на другой территории Донбасса, включая украинско-российскую границу. Также миротворческая миссия должна обладать надежным мандатом. Итак, учитывая эти детали и необходимый мандат, если Россия применит право вето, тогда предложение с ее стороны было нечестным.

- Почему Путин вышел с предложением по миротворцам именно сейчас?

- Во-первых, я думаю, он, просто бросил это предложение, которое позволяет сказать России: смотрите, мы пытаемся достичь мира на Донбассе. Хотя мне кажется, они заинтересованы в нынешнем состоянии конфликта и этому способствуют. Еще один вариант, кто-то в Москве пытается найти выход из этого конфликта. Я бы хотел сказать, что в этом все дело, но я не уверен. Поэтому я скажу: давайте воспользуемся согласием России, сделаем так, чтобы оно работало в пользу Украины и в пользу реальной миротворческой миссии, и увидим, серьезно ли Россия к этому относится.

- Может, русские, таким образом, просто пытаются заморозить конфликт?

- Возможно. Все это уже смахивает на замороженный конфликт за исключением того, что каждую неделю людей продолжают убивать. И поэтому конфликт не совсем замороженный. И опять же, если мы разметим миротворцев лишь на линии соприкосновения, вот это может заморозить ситуацию. Поэтому предложение России не должно быть принято, а миротворческая миссия должно получить доступ ко всей территории Донбасса и к украинско-российской границе. Потому что вам нужна сила, способная препятствовать и прекратить бои и поставки оружия, которые идут из России на Донбасс.

- Многие украинские эксперты и дипломаты предупреждают, что разные миротворческие миссии имеют разные мандаты. И главное, чтобы на Донбасс зашла именно международная миссия, которая будет урегулировать конфликт между двумя государствами. Иначе рискуем попасть в ловушку российской пропаганды о "гражданской войне".

- Но Россия будет настаивать, чтобы русские были в составе этой миротворческой миссии.

- Россия может предложить это. Но я думаю, что ООН скажет, и таковы правила, что ни русских, ни украинцев не должно быть в миротворческой миссии. Я бы хотел там увидеть, к примеру, финов, шведов, австрийцев. Но, опять-таки, важно, чтобы эта миротворческая миссия имела сильный мандат. Потому что некоторые миротворческие операции ООН не работали. Мы видели миротворческую миссию UNPROFOR (на территории стран бывшей Югославии в 1992-95 гг. – Авт.), но она не принесла результата, были мощнейшие обстрелы, которым постоянно подвергалась и миссия.

- Во время своего визита в Нью-Йорк и завтрашних переговоров с Дональдом Трампом Порошенко наверняка поднимет тему предоставления Украине летального оружия. В Кабмине говорят, что мы в шаге от этого. Но также мы знаем, что последнее слово за Трампом, который решение еще принял.

- Как я понимаю, в американском правительстве большая поддержка предоставления Украине некоторых видов вооружений. Я не думаю, что США предоставят Украине F-22 Fighters (многоцелевой истребитель пятого поколения – Авт.). Но, к примеру, "Джавелины" и противотанковые комплексы Украина может получить, о чем я говорю уже последние два года. Интересная вещь, как по мне, три года назад Обама имел такую же точку зрения. Но потом все затихло. А сейчас мы слышим, посол Волкер об этом говорит, старшие советники Трампа, а также совместное американо-европейское командование и управление Пентагона рекомендуют предоставить летальное оружие. Об этом говорят на разных уровнях. Должно быть решение президента, посмотрим, какое решение он примет. Но я думаю сейчас благоприятное время. В военном плане, сейчас это вооружение не так необходимо, как 2,5 года назад. Положение украинской армии улучшилось, но в таком вооружении украинская армия все же нуждается, о чем говорят сами украинские военные, и это станет еще одним доказательством поддержки Запада.

- Может ли это спровоцировать Россию на еще большую агрессию?

- Ну, я думаю, мы должны за этим следить. Я думаю, такая возможность есть. Я думаю, этой идеи придерживалась и Администрация Обамы, что это может привести к еще большей эскалации. Но мы должны учитывать два фактора. Во-первых, эту эскалацию сдерживает украинская армия, а украинская армия просит о поставках летального оружия. Во-вторых, я также считаю, что есть предел порога эскалации со стороны России. На что может пойти Россия? На очередное наступление, или захватить больше территории на Запад и Север от Донецка? Это приведет к большим жертвам со стороны русских, что Кремлю не сильно нравится. Это также приведет к риску захвата территории, где проживают люди, которые не поддерживают Россию. Это также приведет к еще большим санкциям. Да, риск эскалации есть. Но это будет нелегкий выбор для России.

- А Запад в лице США и ЕС может сказать России: "Вы соглашаетесь на наш вариант миротворческой миссии, а мы снимаем санкции".

- Я думаю, это было бы ошибкой. Есть два пакета санкций. Один связан с незаконной аннексией Россией Крыма, второй – с Донбассом. И мне кажется, что канцлер Меркель ясно сказала, что санкции будут действовать до полной имплементации Минских соглашений. Одного согласия России на миротворческую миссию ООН на Донбассе недостаточно.

- На прошлой неделе Песков подтвердил CNN аутентичность плана по сближению России и США, детали которого летом просочились в СМИ. Но сейчас о перезагрузке отношений, особенно после новых американских санкций против Москвы, говорить не приходится.

- Это сейчас сложно. Предложение русских о перезагрузке отношений было в марте и касалось оно того, мол, давайте вернемся к business as usual, давайте вы американцы игнорируете то, что мы делаем в Украине, в Сирии, кибератаки… Думаю, Москва разочарована. Я думаю, в Москве были большие надежды и ожидания на президента Трампа основанные на том, что он говорил. Он хотел хороших отношений с Россией. Я бы тоже хотел лучших отношений с Россией. Но я бы сказал, что Трамп никогда не говорил, что для этого нужны изменения в российской политике. Трамп говорил об ослаблении санкций, о признании незаконной аннексии Крыма. Именно поэтому, я думаю, в Москве были такие большие надежды. Но то, что произошло за последние 8 месяцев, не оправдало этих надежд. Они расстроены. На мой взгляд, основная политика "республиканцев" сейчас продолжает политику, проводимую Администрацией Обамы с точки зрения поддержания санкций, оказания давления, приверженности НАТО, продолжения поддержки Украины. Я не уверен, что президент Трамп разделяет эти позиции, а не просто принимает позицию его советников. Но я думаю, что вмешательство России в выборы и подозрения, что мог быть некий сговор между русскими и людьми из предвыборного штаба Трампа… Не знаю, было ли такое, в январе я относился к этому очень скептически. Сейчас уже не так скептически, потому что некоторые вещи начали выходить наружу, зять президента говорит "Я не контактировал с русскими", а потом заявляет, что "Я только пытался контактировать". И это ограничивает Трампу поле для маневра. Потому что все, что он сейчас сделает по отношению к России, потом будет воспринято как доказательство сговора. Хотя есть вопросы, по которым сотрудничество с русскими возможно. Но в сложившихся обстоятельствах это крайне проблематично.

- В Украине привыкли говорить, что это была идея Трампа о big deal между США и Россией, которая бы могла включать Украину и Сирию. Но теперь мы понимаем, что эта идея принадлежала России.

- Я думаю, к примеру, бывший советник Трампа по нацбезопасности Майк Флинн (который ушел в отставку после скандала о его связях с русскими – Авт.) так думал, но он ошибался. Я думаю, он считал, что если бы отношения США и РФ были получше, Россия помогла бы надавить на Иран, и может помочь с Китаем. И у тех, кто поддерживает такой план, нет никаких доказательств, что Россия бы пошла на это. Но это причина, по которой он выступал за нормализацию отношений с Россией, но она была основана на ложных обещаниях. Я всегда скептически относился к возможности big deal, потому что никогда не знаешь, что Россия потребует взамен. Когда Россия говорит США, что в Сирии они бомбят ИГ, на самом деле они бомбят не ИГ, а бомбят другие группы, которые представляют угрозу режиму Асада. Поэтому очень трудно найти точки для взаимодействия.