Итоги 16-летнего правления Путина

В первые рабочие дни 2016 года внимание россиян было сосредоточено на курсе доллара и ценах на нефть — уже 77 руб. за долл. и $31 за баррель марки Brent на утро 12 января. Спокойно воспринимать эти цифры, многим казавшиеся еще совсем недавно нереальными, все тяжелее.

Не стоит считать, что эта нервозность не имела никакого отношения к нашим национальным торжествам. Напротив, она напрямую связана с одним, хотя и не отмечающимся пока общенародно, событием — переездом в Кремль Владимира Путина, случившимся под Новый год 16 лет назад. Потому что именно главе Российского государства мы более всего обязаны тем, что, зата­ив дыхание, следим за котировками нефти, ведь именно его политика и привела к тому, что, кроме энергоносителей, за душой у России мало что ос­талось.

С чем встречает страна начало 17-го года правления своего лидера? Со средней зарплатой, если перевести ее в доллары, соответствующей уровню октября 2005 года. С ВВП 2016 года, который, если также пересчитать его по рыночному курсу, близок к показателю 2006 года. Мы принимаем прогнозный ВВП на 2016 год в сумме 77,2 трлн руб. и среднегодовой курс в 79 руб. за долл.; для 2006 года берем номинальный ВВП в 26,7 трлн руб. по Росстату и среднегодовой курс доллара в 27,17 руб., по данным Банка России.

Встречает с оттоком капитала за последние три года в $280 млрд. С военным бюдже­том, увеличившимся за годы его правления по номиналу в 7,5, а в долла­ровом выражении — в 4,4 раза. С бюрократией, окончательно превратившейся в правя­щий класс, с сотнями новых геральдических символов. С двумя вой­нами, начатыми за последние годы, с разбегающимися соседями по постсоветскому пространству и испорченными отношениями с основными хозяйственными партнерами.

Встаем с колен?

Как главе государства Владимиру Путину повезло? Ему улыбнулась конъюнктура, которая вознесла котировки нефти с $28,5/барр. в 2000 году до $102/барр. в среднем за 2010–2014 годы (по данным BP Statistical Review of World Energy 2015). Под его руководством оказался народ, который хотел только зарабатывать, потреблять и радо­ваться "вставанию с колен". В таких условиях Россию можно было превратить если не в очередной Китай, то в новые Эмираты, заложив основы для экономического подъема на несколько десятилетий. Но что было сделано на самом деле?

Начнем с самого простого — с разрекламированных Путиным "движителей российской экономики", близких к государству корпораций. "Газпром", крупнейшая монополия страны, все эти годы руководимая одним из ближайших друзей президента, построила (и строит) несколько впечатляющих труб, но в то же время добыла в 2015 году газа меньше, чем в 1999-м: 414 млрд против 545 млрд куб. м. Считается, что ее мощности намного больше и растут, проб­лема только со спросом на российский газ. Но тогда почему ее не возникло, например, у Катара, нарастившего добычу с 24 млрд до 177 млрд куб. м и ника­ких трудностей со сбытом не испытавшего?

"Роснефть", собравшая за эти годы все возможные нефтяные активы — от ЮКОСа до "Итеры", ку­пила в 2013 году ТНК-ВР за $55 млрд, но сама сейчас оценивается лишь около $34 млрд. ВЭБ, главный "институт развития", — после стольких лет упорной работы потенциальный банкрот, на чье спасение государству придется выделить более 1 трлн руб. "Ростехнологии" — ничто без военных заказов, истощающих бюджет.

Если оглянуться на историю российской экономики в путинскую эпоху, станет ясно, что развивались практически ис­ключительно негосударственные отрасли: оптовая и розничная торговля, коммуникации и связь, частные банки, строительство, сфера коммерческих услуг. Государ­ство было экономическим тормозом.

Дураки и дороги

Следующий очевидный пункт — инфраструктура. В стране, переживающей бум (не важно, чем порожденный, пусть даже случайными нефтедолларами), как правило, его первым следствием становится строительство автомоби­льных дорог, скоростных железнодорожных магистралей, мостов и эстакад, развитие энергетических сетей. Посмотрите на Китай, например.

Это происходит везде, кроме России. За 16 лет не сдано в эксплуатацию ни одного километра современного железнодорожного полотна, приспособленного для скоростного движения. Дорог в 2014–2015 годах строилось по 1,2 тыс. км в год — в 4 раза меньше, чем в 2000-м. Автомобильная трасса между Москвой и Санкт-Петербургом все так же строится, как и в конце 1990-х. По данным самого "Газпрома", уровень газификации российских населенных пунктов за минувший год вырос на 0,1%, до 65,4%. С такими темпами задача полной газификации будет выполнена в начале XXII столетия.

За 16 лет прирост мо­щ­ности российских морских портов ока­зался вдвое меньше, чем прирост перевалки в одном только порту Шанхая. Проводки транзитных грузов по Северному морскому пути в 2014 году были ниже, чем в 1999-м (130 тыс. против 460 тыс. т).

Где же вставание с ко­лен? Где единство российской территории и ее удобство для проживания? Этого как не было, так и нет. Есть только красивые обещания, каждый год похожие на те, что давались ранее. На протяжении всех лет своего пребывания во власти Путин обещал стране "удвоение ВВП" и "слезание с нефтяной иглы". Забавно, что первый лозунг был озвучен в 2003 году, и у нас есть все шансы уже к 2018 году вернуться приблизительно к таким же долларовым показателям ВВП, которые были в стране в то время.

Преодоление зависимости от нефтедобычи иллюстрируется прос­ты­ми цифрами: в 1999 году доля нефти, нефтепродуктов и газа в экспорте соста­вляла 39,7%, в 2014-м – 69,5%. При этом никакой индустриальной трансформации в России не произошло: на протяжении всех путинских лет она была и остается единственным из emerging markets, где темпы роста промышленного производства отстают от темпов роста ВВП.

Где разрекламированные нефтеперерабатывающие предприятия, например завод "Роснефти" в Приморье? Где производство современного оборудования, медицинской техники, лекарств, компьютеров или мобильных телефонов? По большинству данных позиций страна зависит от импорта на 70–100%. Если наши "партнеры" захотят добиться пол­ного коллапса российской экономики, достаточно запретить ввоз в страну расходных материалов.

"На авось"

Катастрофическими выглядят результаты "реформ" социальной сферы и характер работы госструктур, ответственных за обеспечение нормальной жизни граждан. В стране, казна которой лопается от нефтедолларов, почти ликвидировано бесплатное здравоохранение. Все рейтинги фиксируют обвальное снижение качества среднего образования, а вузы давно уже стали фабриками по производству людей с ничего не значащими дипломами. Даже "визитная карточка" путинской России — могущественное МЧС — не может спасти десятки людей, попавших в снежные заносы неподалеку от Орска. Про сращивание бюрократии с криминалом не стоит вспо­минать: знаменитый фильм "Чайка" посмотрели уже миллионы людей.

Даже во внешней политике России не слишком есть чем похвастаться. Я не буду вспоминать Украину, которую мы превратили во врага, но очевид­но, что наши союзники в Средней Азии все больше склоняются к Китаю, в последнее время ставшему основным инвестором в регионе. Мы отгораживаемся от мира санкциями, налагаем на себя всяческие епитимьи, но никого это не страшит. Мы начали военную операцию в Сирии, но уже сейчас начинаем осознавать, что для успеха в ней необходимы намного бóльшие силы и средства, чем Россия может позволить себе применить. Но разве micromilitarisme theâtrale типа операции в Южной Осетии имен­но то, ради чего Россия потратила на военные нужды за годы путинского правления почти $960 млрд. (данные SIPRI Database 2015), или 80% своего номинального ВВП за 2015 год?

Однако, конечно, самым впечатляющим является то, насколько быстро и, похоже, неотвратимо начинает разваливаться мнимое благополучие по мере сдутия нефтяного пузыря. Правительство пятый год не может сделать ничего, что привело хотя бы к замедлению снижения темпов роста. Оно три года подряд замораживает частные пенсионные накопления, по сути проводя принудительные заимствования у граждан. Резервный фонд, которым власти так гордились все последние годы, может быть растрачен уже через год-полтора. Первые же признаки падения цен на нефть вызвали прекращение индексации пенсий, и, видимо, не за горами радикальное сокращение социальных расходов, выраженных даже во вдвое обесценивши­хся рублях.

Страной управляет человек, который много говорит, но не готов делать практически ничего конкретного, более 10 лет полагаясь на позитивные тренды, задаваемые извне. Это державное бессилие. Власть способна растратить сколько угодно миллиардов, но не может ни поставить действительно амбициозные задачи, ни подобрать достойные кадры для их решения, ни простимулировать бизнес, ни вдохновить граж­дан на что-либо, кроме повторения избитых лозунгов. Наблюдая за постоя­н­но снижающимися котировками нефтяных фьючерсов, российские власти находятся в оцепенении от увиденного и надеются, похоже, только на из­вечное русское "авось".