Знак равенства по-херсонски

Представьте, что вы абсолютно здоровый, образованный и хорошо зарабатывающий человек, но вас не пускают в поезд, потому что сомневаются, что вы – это вы.

Для того, чтобы зарегистрировать брак, вам сначала надо сделать операцию по стерилизации. Но тогда у вас никогда не будет детей, даже приемных – вам их не позволят ни опекать, ни усыновить. И только потому, что вы чувствуете себя и выглядите женщиной, а паспорт выдан на мужское имя, или наоборот.  Только потому, что вы – трансгендер*.

- Я занимаюсь этой проблемой не так уж давно, - говорит лидер Благотворительной организации «Иная» Марина Усманова. - Пришлось заниматься, потому что у меня – трансгендерный партнер. И если бы я не говорила, что у меня трансгендерный партнер, никто бы этого и не «заподозрил». Потому что эти люди не выглядят так, чтобы вы их заметили. Эти люди есть в Херсоне, эти люди есть везде. И никаких проблем не возникает, пока они не показывают паспорт. А поменять паспорт – это большая проблема. Сейчас уже изменились некоторые протоколы, но они еще не работают, и как это будет, пока неизвестно. Еще нет прецедентов, чтобы люди по новым протоколам сменили паспорт. А раньше было так. Заседала в Киеве одна-единственная врачебная комиссия, которая принимала решение, можно ли тебе менять паспорт. И принимала решение, в том числе, на основании сделанных операций. В комиссии был психиатр, в больнице у которого трансгендерные люди проходили обследование. Лежали месяц, было и по два. В палате по паспортному полу, выглядя при этом как человек противоположного пола. То есть, человек с густой щетиной кладется в психиатрическую женскую палату. Или, наоборот, человек, который выглядит как женщина, кладется в мужскую психиатрическую палату. Можете представить себе, что это такое? Кроме того, в этой комиссии заседал врач, который единственный в Украине проводил операции по изменению пола, за оплату. И оплачивали ее сами трансгендерные люди. А комиссия решала, сколько нужно сделать операций, чтоб дозволить поменять паспорт. Хотя трансгендеру, по большому счету, не важно, как устроен его организм, и есть ли у него внутри, например, матка, яичники, или их нет. Но такие операции заставляли делать. Пока ты не сделаешь стерилизующую операцию, тебе не дают паспорт. Сейчас эту процедуру изменили. Часть решений уже должен принимать семейный врач. Но семейные врачи, опять-таки, говорят: «Ребята, мы не знаем, что с вами делать, вот вам визиточка». И дают визитку тех самых людей в Киеве, которые направляют на стерилизующие операции. И очень высока вероятность, что так дальше и будет продолжаться. То, что мы знаем про ВИЧ-позитивных людей, что они могут взять под опеку ребенка, но не могут его усыновить, - трансгендерные люди тоже не могут усыновлять. Более того, супруга или супруг трансгендерного человека тоже не может усыновлять, не могут даже брать ребенка под опеку. То есть, если я со своим партнером оформлю брак, я потеряю эту возможность. Почему? Видимо, потому, что у нас в Украине трансгендерность – психиатрический диагноз. Единственный психиатрический диагноз, который ставится на одном-единственном основании: отсутствие других диагнозов. То есть, тебя кладут в психиатрическую больницу, проверяют, что у тебя нет шизофрении, психозов и тому подобное, и тогда говорят: «Ну ладно, тогда это – трансгендер»…

Как рассказали Ярослав Зятюк («Ассоциация 21 век») и Анна Скрипка (БО «100 процентов жизни»), долгое время ВИЧ-инфицированным, как и трансгендерам, нельзя было также брать ребенка под опеку. Разрешили только несколько лет назад. Но усыновлять  по-прежнему нельзя. Хотя ситуация выглядит совершенно абсурдно. Государство платит деньги опекунам за то, что они заботятся о сироте, а по достижению совершеннолетия ребенок оказывается на улице. В случае усыновления государство ничего не платит, а ребенок, к тому же, становится наследником всего имущества, нажитого приемными родителями.

И когда только в обществе заговорили о СПИДе, беременных женщин некоторые врачи вынуждали делать аборты, тоже убеждали сделать операцию по стерилизации. А некоторые мамы сами боялись рожать. Этому тоже было непросто противодействовать.

- Первый ребенок, который родился от ВИЧ-инфицированной мамы у нас на Херсонщине, живет с бабушкой и уже заканчивает колледж, -  говорит с гордостью Ярослав Зятюк. – Отличник.

Многие херсонцы помнят, наверное, какие «страшилки» гуляли по городу. Что в троллейбусах и маршрутках инфицированные специально подкладывают зараженные СПИДом иглы от шприцов, чтоб люди тоже заразились, нападают в темных подъездах и на улицах и «колют». Года два пришлось объяснять, что, во-первых, таких фактов не было. А во-вторых, если такая ситуация произойдет, то риск заразиться минимальный. Достаточно после укола или пореза подозрительным предметом обратиться в специализированный центр в течение 72 часов и пройти профилактическую антиретровирусную терапию. И ни одного человека, который бы так заразился, у нас в области нет. В том числе и среди врачей, которые ранились во время операции и имели прямой контакт  с кровью пациента.

А в прошлом году аналогичная «страшилка» про «инфицированных наркоманов-маньяков»  вдруг начала распространяться в Харькове, особенно активно ее муссировали в соцсетях. Но прожила она не более пары недель и так же быстро «затухла».

Ярослав Зятюк убежден, что она оказалась нежизнеспособной по той простой причине, что отношение к ВИЧ-позитивным поменялось. Конечно, до «идеала» еще очень далеко, но уже нет тех фобий, что были хотя бы лет десять назад. А любой страх «очень удобно» использовать, для расшатывания ситуации в обществе. Как, например, сегодня очень часто используют «минирование». И чем меньше у общества «болевых точек», тем оно не только здоровее, но и крепче.

Во всем мире 16 ноября отмечается Международный день толерантности. Его ввели в 1995 году по решению ЮНЕСКО, чтобы привлечь общественное внимание к проблемам дискриминированных групп во всем мире. Именно в этот день приняли Декларацию принципов терпимости.  Эти принципы закрепили во Всеобщей декларации прав человека, провозглашающей неприятие всех форм дискриминации, недопущение геноцида и наказание за него.

В этот день лидеры общественных организаций,  которые работают с ВИЧ-позитивными, ЛГБТ-сообществами, бывшими осужденными, людьми с инвалидностью и - просто женщинами,  на пресс-конференции рассказывали, как живут, спустя 22 года после принятия Декларации, наши земляки.  

Истории, цифры, которые они приводили – и удивляют, и шокируют, и заставляют посмотреть на некоторые вещи совершенно по-другому.

Например, такой факт: на Херсонщине в городском и областном центрах регистрации за два года зарегистрировано почти 6 тысяч бездомных. То есть людей, у которых нет своего жилья, адреса, по которому можно зарегистрироваться. Об этом рассказал Владимир Куценко (Херсонская областная БО «Мангуст»). И он же настаивает, что в данном случае слово «бездомные» - лучше не употреблять. Потому что сразу возникает стереотип: люди с одутловатыми лицами роются в мусорных баках. Ничего подобного. Речь идет о людях, которые утратили жилье. По разным причинам, например, развелся, оставил все жене и детям. Или утратили жилье из-за аферистов, судятся. Или дом продали, деньги положили на депозит и живут на съемной квартире, на проценты. То есть, люди вполне социализированные и самодостаточные. Но, чтобы не потерять (или поменять) работу, записаться на прием к врачу, получить кредит – для всего этого в паспорте должен стоять «штамп» с адресом. Иначе тебе просто укажут на дверь. И разве это не дискриминация?

* Трансгендерность — несовпадение гендерной идентичности человека с зарегистрированным при рождении полом, не является ни психическим, ни физиологическим заболеванием. Реальное количество трансгендеров - один из двухсот родившихся, к таким выводам пришел в результате многолетних исследований американский профессор Уолтер Боктинг. Большинство трансгендерных людей часто страдают и испытывают сильный стресс, вызванный дискриминацией и неприятием со стороны окружающих — трансфобией.