Зачем украинские депутаты хотят протолкнуть закон о криминализации клеветы, списанный с российского

21 ноября законопроект направлен на рассмотрение Комитета по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности. В этот же день Коалиция «За свободный Интернет» раскритиковала инициативу депутатов и призвала их отозвать документ и «не нарушать международных обязательств Украины в сфере прав человека».

По мнению коалиции, подобные законопроекты, служат исключительно средством давления на журналистов и медиа и могут создать серьезный «охлаждающий эффект» для освещения коррупции, властных злоупотреблений и других критических публикаций в общественно значимые темы, что неоднократно отмечали Комитет ООН по правам человека, Совет Европы и ОБСЕ.

В издании «Детектор медиа» попросили эксперта-криминолога Анну Маляр дать оценку инициативе этих депутатов.

Фото: Фейсбук Анны Маляр

— Как вы оцениваете законопроект о криминализации клеветы?

— Критериям криминализации любого деяния должна быть общественная опасность этого деяния. Я считаю, что общественная опасность клеветы не настолько высока, чтобы это становилось преступлением. Если мы говорим о моральном ущербе, наносимом лицу и его деловой репутации, то в Украине установлена ​​гражданско-правовая ответственность. То есть лицо, которому чье-то высказывание нанесло моральный вред или повредило репутации, может подать иск в суд и заставить через суд лицо, которое эту информацию распространило, опровергнуть ее, извиниться и даже уплатить денежную компенсацию. Поэтому я считаю, что нагружать уголовное законодательство этим не стоит.

Во-вторых, это будет серьезным ударом по свободе слова. И формулировка, которая предлагается в этом законопроекте, настолько несовершенна, что субъектом ответственности станет не только лицо, которое непосредственно распространило эту клевету, но и люди, которые, например, в соцсетях сделали перепост этой информации.

Кроме того, если мы говорим об уголовной ответственности, необходимо отделить высказывание, которое является оскорбительным, оценочным суждением, от действительного клеветы. Большинство людей, которые не являются юристами, считают, что публичное утверждение «Иванов является вором» может быть клеветой. Но клеветой это будет в том случае, когда автор этого высказывания точно знает, что Иванов не вор. Но на самом деле автор этого высказывания может искренне верить, что Иванов вор, и тогда это не будет клеветой, даже если это не соответствует действительности.

Поэтому желание авторов законопроекта заткнуть рот журналистам таким образом не будет реализовано. Об этом свидетельствует судебная практика других стран. К примеру, в РФ, где режим Путина ввел уголовную ответственность за клевету в 2012 году, подавляющее большинство судебных производств завершается оправдательным приговором. В суде очень сложно доказать, что это действительно была клевета, а не оценочное суждение или просто мнение этого человека.

Более того, если мы посмотрим текст статьи 128.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, то увидим, что законопроект № 9306 слово в слово воспроизводит части 1, 2 и 5 настоящей статьи. Единственное, что украинские законодатели суровее российских, и санкции они предлагают более строгие. Наши перестарались.

Еще один важный момент. Если мы говорим об обвинении лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, то Уголовный кодекс Украины предполагает ответственность за заведомо ложное сообщение о преступлении. Это 383-я статья, по которой человек, который ложно сообщил суду, прокурору, следователю или органу досудебного расследования о совершении преступления, будет нести ответственность.

То есть наш Уголовный кодекс очень грамотно подходит к этому вопросу. И если человек просто выражает собственное предположение или подозрение в интернете, в статье, в сюжете (где он имеет право высказывать это), то по украинскому законодательству он не несет уголовной ответственности. А вот если он сообщает об этом в правоохранительные органы или суд, тогда он несет ответственность. Это правильное разграничение с точи зрения соблюдения принципа свободы слова,

— Насколько часто возникают такие инициативы криминализации клеветы?

— Постоянно. В старом Уголовном кодексе, который изменили в 2001 году (до этого у нас был советский), была клевета и оскорбление. Собственно, это инструмент власти, закрывающий рот не только журналистам, но и всем активным гражданам. И в новом кодексе регулярно появляются инициативы депутатов. И при Януковиче это было, и сейчас … Введение уголовной ответственности за клевету является признаком слабости властных институтов. У нас есть инструментарий противодействия клевете — гражданская ответственность.

— Ее достаточно?

— Достаточно. Если человек сообщил ложную информацию, то по решению суда он  будет обязан  ее публично опровергнуть и возместить ущерб. Что касается телевидения, то у нас есть Нацсовет (орган надзора и контроля за соблюдением вещателями законодательства).

— Как законопроект может повлиять на журналистскую деятельность?

— Это огромная иллюзия и ошибка людей, которые временно имеют властные полномочия, — что они могут закрыть рот журналистам, что они могут их заставить что-то говорить или не говорить. Общаться с прессой надо иначе, уважать, потому что это четвертая власть.

Еще одна иллюзия — что свободу слова в Украине после 2014 года можно сдержать какими уголовно-правовыми механизмами. Эти механизмы переоценивать не стоит, потому что после Революции Достоинства чувство, состояние достоинства в обществе коренным образом изменилось. А власть почему-то действует старыми методами. Думаю, что сторону прессы примет много активных сознательных людей, которые тоже хотят и имеют право активно высказываться, что-то предполагать,  получать информацию из конфиденциальных источников … Поэтому этот законопроект не просто завуалированная угроза прессе. Я расцениваю это как завуалированную угрозу всем людям, которые публично что-то выражают.