Знаем ли мы общество и государство, в котором живём?

Есть ли в нашем распоряжении язык для адекватного описания нынешнего политико-экономического режима в Украине?

Вот, например, мы почти каждый день в СМИ слышим, читаем такие слова: «дерибан земли», «коррупция», «рейдерство», «контрабанда», «произвол чиновников», «насилие титушек», «откаты», «крыша», «неправосудные решения», «парламентские пианисты» и т.п.

Какую реальность описывает этот «новояз»?

А в то же время из повседневного оборота и политического словаря исчезли, например, такие слова: «трудящиеся», «солидарность», «эксплуатация», «общественное достояние», «общее благо», «народное хозяйство».

Что означает эта пропажа?

Ведь если нет слов «народное хозяйство», то и самого народного хозяйства в Украине тоже нет! А что есть? Какое хозяйство? Хозяйство олигархических монополий?

СМИ переполнены сообщениями о рейдерских захватах сельскохозяйственных угодий, урожая на элеваторах, о незаконных вырубках леса, добыче янтаря, контрабанде на государственной границе, о не предусмотренных генеральным планом застройках в городах, о квазиюридических сделках с недвижимостью, о подпольной индустрии игровых автоматов и т.п.

Эта противоправная практика длится все годы независимости Украины! Более того, если в 90-е преобладал просто криминальный захват собственности предприятий при фактическом отсутствии государственного контроля, то последние два десятилетия нарастает тенденция использования государственных институтов для перераспределения экономических активов с целью укрепления монопольной власти политической семьи.

«Семьи» меняются, а эти криминальные социальные практики остаются, и произвол и насилие торжествуют над правом-золушкой. Их непреходящая устойчивость такова, будто они определены законами природы.

Так какое же государство построила независимая Украина?

«При каком режиме мы живем?» - такой вопрос задал венгерский социолог Балинт Мадьяр в своей замечательной книге «Анатомия посткоммунистического мафиозного государства на примере Венгрии».

Ответ венгерского социолога на этот вопрос таков: «В настоящее время Венгрия представляет собой посткоммунистическое мафиозное государство». Существенный признак такого государства Б. Мадьяр определяет так: «Его главной характеристикой является лежащая в основе всех действий логика расширения власти и обогащения, по которой одновременное наращивание политической власти и имущества приемной политической семьи осуществляется государственными средствами, с использованием монополии на насилие в атмосфере мафиозной культуры, возведенной в ранг государственной политики».

Нельзя отделаться от впечатления, что понятийный инструментарий венгерского социолога хорошо описывает и нашу украинскую реальность. Понятно, что есть и различия, и потому надо изучать как сходства, так и различия. Но, кажется, украинская социология этим предметом не интересуется, а занимается в основном изучением так называемого общественного мнения по различным социальным проблемам.

Однако, тут проблема другая. Как резонно заметил французский социолог и философ Пьер Бурдьё, «общественное мнение не существует» - это артефакт, конструируемый социологами на основании ложных постулатов, будто все люди имеют мнение, что все мнения значимы, а задаваемые вопросы для всех действительно важны.

Следовательно, при отсутствии национальных исследований природы нашего государства у нас нет твердых оснований для переноса утверждений венгерского социолога на украинскую почву. Но нет также оснований и для их игнорирования по политическим соображениям охранительного свойства.

Между тем, гонка за президентскую булаву уже началась, и общество уже заколдовано интригой - кто её получит?

Но на самом деле для украинского общества важно другое: останется ли "политическая семья" как институт власти вообще? Или мы способны выбросить этот феодальный хлам на свалку Истории.

Nikolay Kozyrev