Из жизни карателей

Заблудились мы почти сразу. Но это не повод унывать: наша фонотека всегда с нами, в какое бы донецкое село мы бы не заехали.
- Когда яблони расцвету-у-ут! - воют во все глотки каратели, - Я приду к тебе с цветааами!
Герц невозмутимо взирает на этот импровизированный кружок вокального творчества.
- Вы баян хоть не забыли?
- Зеленоглазое такси о-о-о-о-о, - отвечает ему нестройный беларуский хор. Водитель со штурманом пытаются изобразить какие-то танцевальные па и ставят под угрозу всю поездку. Машина скачет по донбасским ямам в кромешной темноте.
- Хали-гали! Паратрупер! Нам с тобою было супер!
У меня такое хорошее настроение, что я хохочу практически без остановки, несмотря на зажатую между спинкой кресла и костлявым плечом бойца руку, полное отсутствие жизненного пространства и отрицательную температуру.
- Вы слышали? Моторолу грохнули!
- Что? Сделай тише! Грохнули? Аха-ха-ха!
Мы проезжаем блокпост, нас даже не досматривают. Сразу же видно - буйные, что с них взять, лучше не связываться. Галерка требует поставить "Крамбамбулю", Герц пытается свериться с навигатором, чтобы понять куда нас занесло. Надпись "вимкни фари" подсказывает, что не к сепарам и это радует.
- Госці, госці, госці! - хор не унимается. Всю дорогу беларусы обсуждают драники, которые им были обещаны где-то на Полтавской трассе. Уверена, даже в китайском или полинезийском ресторане беларус всегда закажет обязательно драники.
- Но ты! Ты-ты кинула, ты! Ты! - тщательно выводят солдаты, децибелы начинают зашкаливать. Не дождавшись драников, я вырубаюсь на пару часиков, благо предусмотрительно сожрала культовый "воговский" хот-дог и он меня греет изнутри. Сквозь сон слышу, как каратели нецензурно спорят про знаки зодиака и пытаются выяснить, кто хуже - Рак или Скорпион.
Рано или поздно разговор заходит о вчерашнем обстреле. Ребят накрыло минами посреди кладбища, разрывы в тридцати метрах, калибр - 120. Кому то пришлось нырять в свежевырытую могилу, кому то бежать в перерывах между прилетами.
- Оля, ты когда-нибудь убегала от стадвадцаток?
- Не, но я однажды упала от свиста чайника.
Все смеются.
- Самое страшное, это когда прилетело и все молчат. Не надо молчать, надо орать. Я всегда ору, кричу команды. Так лучше.
Ехать еще долго. Бойцы рассказывают друг другу свои сны. Предсказуемо, им снится война. И девушки.
На самом деле мне очень грустно уезжать из Авдеевки. Унылый город, в котором мне всегда было так хорошо.
- Супер восемь! Хали-гали! Мы с тобой всю ночь летали...
Мы прилетаем в Киев, у меня в запасе еще два-три часа, чтобы поспать и потом - в офис.
Каждый раз мне кажется, что это была последняя поездка. Не крайняя, а именно последняя. Может так и будет. Но в душе знаю - сердце рвется на восток.

Olga Halchenko