Георгий Делиев: Как раз в кризисные времена клоунада и нужна

К Георгию Делиеву у херсонцев отношение особое. Не только потому, что он руководит горячо любимой многими одесской комик-труппой “Маски”. Не только потому, что человек он разносторонне одаренный – актёр (не просто актер – народный артист Украины), режиссёр, музыкант, художник. Но и потому, что он наш земляк. Да-да, родился известный одессит в Херсоне.

Время от времени разными ветрами его заносит в наш город – то фестиваль, то презентация фильма, то гастроли... В ноябре этого года Херсон в очередной раз встречал Георгия Делиева – с коллегами, со спектаклем “Маски в кубе”, в рамках тура, посвященного 30-летию “Масок” .
30 лет – подумать только!

– Георгий Викторович, что-то с цифрами не получается. “Маски”  основаны в 1984-м, значит, 30-летие Вы должны были отмечать в прошлом году...

– Дело в том, что мы считаем датой основания 1985 год, когда взяли название “Маски”  и нашли стиль, который лег в основу нашей дальнейшей деятельности. Мы поехали на Центральное телевидение, там снимали наши номера, в том числе “Мана-мана” . Хотя в трудовых книжках записано, что мы артисты оригинального жанра Одесской филармонии с 1984 года. Просто в 1984 году мы стали профессиональными артистами, а коллектив “Маски”  – это 1985 год.

– Узнав, что вы приезжаете в Херсон, некоторые люди даже интересовались: а что, “Маски”  до сих пор в Одессе, никуда не уехали? Расскажите, чем же сейчас занимается труппа?

– У нас свой театр – “Дом клоунов”  на Ольгиевской, и он нас довольно основательно привязал к Одессе. Мы даже меньше стали гастролировать. Сейчас в честь 30-летия сделали тур по всей Украине – 28 городов. И, наверное, будем все-таки опять выезжать на гастроли, как в прошлые времена. В 90-е годы много времени уходило на съемки, сейчас у нас съемок нет, поэтому мы занимаемся театром.

– “Маски-шоу”  люди до сих пор смотрят с удовольствием и жалеют, что этот телепроект больше не снимают. А есть ли шанс его возродить?

– Шанс, конечно, есть. Все, что от нас зависит, мы делаем, предпринимаем попытки – есть наработки, сюжеты, сценарии. Причем не только в стиле “Маски-шоу”, потому что это очень дорогостоящее производство, а сегодня в странах СНГ таких каналов, которые могут реализовать подобный проект, уже нет. Разве что в Великобритании, в Европе, в Америке это можно осуществить. Так что идеи есть, и простые идеи (по сложности производства), но нет хороших контактов с телеканалами и с продакшн-студиями. Ситуация изменилась не в нашу сторону. Каналы стали производить сами для себя. Там нет уже таких толковых людей, как были в 90-е годы – тогда еще из Советского Союза осталась какая-то элита, такая аристократия телевизионная, и новые талантливые люди не вытесняли эту аристократию – они у них учились. А сегодня собралась совсем другая публика, и сложно с ними найти общий язык. Они не внимают старому и нового ничего не создали. Все идет по стандартам американским и европейским, а у нас никто этого не умеет делать, никто этого не понимает, потому что это было создано для Америки и для Европы. А чего-то своего они не хотят – боятся, считают это рискованным. Поэтому такой существует конфликт.

– Современные юмористические передачи вы смотрите или все они противны вашей душе?

– Нет, почему, я смотрю с удовольствием. Я охотно смотрю “Вечерний квартал”, мне нравятся все КВНы, “Лига смеха” все КВНные истории, “Comedy Club”. Но скетч-шоу нравятся не все – избранные.

– Во время тура Вас не упрекали, что в стране война, а они тут клоунадой занимаются...

– К нам такие люди не приходят. А что касается клоунады вообще, так клоунада и комедия более необходимы в тех странах и в те времена, когда наиболее трудно. Как раз-таки в кризисные времена – когда война, когда разруха – клоунада и нужна. Когда люди хорошо живут – искусство вообще не нужно. Посмотрите на страны, которые очень хорошо развиты, где нет никаких проблем, конфликтов – там нет искусства, это большая редкость. А там, где что-то происходит, какие-то “цветочки”  вырастают...

– Тогда наша страна должна быть страной искусства...

– Только это искусство само по себе растет. Без поддержки власти, которая прежде всего должна думать о духовности, о культуре, об искусстве. Даже в Древнем Риме давали людям хлеба и зрелищ. Хлеба – это надо накормить всех, экономическая часть. А зрелища –надо дать какую-то духовную пищу, образно говоря. Через зрелища можно давать какую-то высокую духовную материю – не только “развлекаловку” , которую посмотрел и тут же забыл. “Маски”  люди смотрят и через год, и через пять, и через десять лет, и через 15 – с еще большим интересом, как выдержанный коньяк. Сейчас вообще такая тенденция: сняли сериал или фильм, его один раз смотрят – и выбрасывают, снимают новое. Стало намного меньше фильмов, которые хотелось бы посмотреть через три, через пять лет. Хотя в мировой практике есть они, а в нашей стране, в Украине, давно уже нет. Это печально. Страна никогда не вырвется из кризиса, пока не возродит искусство и духовность. А те, кто говорит, что война идет, и людям не надо ничего духовного, не надо людям смеха – те люди заинтересованы в том, чтобы страна в еще больший кризис вошла. Я так понимаю.

– А что, на ваш взгляд, нужно дать художнику, артисту, чтобы они могли нормально работать? Законы? Деньги?

– Законы как раз позволяют – сейчас в отношении цензуры более или менее нормально. В советские времена было гораздо хуже, когда цензура была очень жесткая. А что касается театра, то театр надо поддерживать. Мы сейчас ездим и видим: театры даже в больших городах холодные, облезлые. Как так можно? Это говорит об отношении руководства к искусству. А в Херсоне более-менее хороший, приличный драматический театр, видно, что люди о нем беспокоятся, содержат – директор, руководство, город. Театр нужно содержать – газ, свет, вода, зарплаты – как во все мире. Фестивали проводить. На любой фестиваль нужны большие вложения. Я бывал на очень многих фестивалях. Какой-нибудь голландский город, Херлен, например (я там был 2 или 3 раза) – городок с населением тысяч в 50-100 – а там такие фестивали грандиозные! На всю Украину никогда не тратили столько денег, чтобы подобное провести. Там и уличные шоу, в театре по 2-3 представления в день, дорогущие хедлайнеры. Надо, чтобы и у нас так было. Когда к власти придут люди, которые имеют какое-то понятие о духовности, тогда, наверное, что-то изменится. Но мы-то не ждем милостей от природы, мы делаем свое дело. Нам никто не помогает – мы сами выживаем.

– По заграницам часто ездите?

– Лично у меня очень много контрактов со Славой Полуниным, я работаю с ним во многих проектах. Поэтому езжу частенько, много времени провожу там. В этом году я был в Швейцарии, в Голландии, в Италии, в Южной Корее, в прошлом году – в Японии, в Италии, в Германии.

– Работа в коллективе Полунина отличается от работы в “Масках”?

– Это совсем разная работа, разный стиль самих представлений. Я у Славы работаю в основном как артист, иногда как постановщик, иногда какие-то хэппенинги делаем. У нас в “Масках”  особый стиль – мы 30 лет вместе – одной семьей, одним коллективом неразлучным. У Славы тоже особый стиль – он собирает лучших клоунов мира, у него международная команда – англичане, американцы, французы, итальянцы, мексиканцы – все, кто хочешь. И работает он по всему миру, и центр у него международный – в Париже.

– Значит, “Маски”  сейчас работают только в Украине?

– Да.

– Неужели Россия не приглашает на гастроли?

– Сейчас нет, уже перестали приглашать.

– И давно?

– Когда начались трагические события, когда началась война. Вообще-то были приглашения, но мы сами не поехали, потому что это неправильно было бы. Хотя люди одинаковы везде, простые люди – и у нас, и у них. Они не виноваты ни в чем, не они затеяли это.

– С друзьями из России общаетесь?

– Конечно! Как я могу не общаться, если это мои друзья? У нас абсолютно никаких не возникало разногласий. Они артисты, они порядочные люди. Наверное, артисты более космополитичны, более всеобъемлющи. Так что помогаем людям, как можем – мы со своей стороны, они со своей.

– Политика как-то влияет на Ваше творчество?

– Влияет, конечно. В спектаклях по пьесам, написанным ранее, вдруг какие-то шутки становятся очень актуальны и звучат как острая сатира. Или какой-то диалог, в котором вообще не подразумевалась сегодняшняя ситуация, вдруг начинает быть актуальным. И слышно, как люди реагируют. Хотя шутка была написана давно. Даже в шоу мы снимали какие-то ситуации, которые потом реально происходили в жизни. В 2005 году сняли, как в президиум бросали яйца, я играл как бы Литвина, а охранники закрывали меня зонтиками. Потом это произошло спустя 5 или 6 лет – один в один. Было у нас шоу “КОМИКадзы” ,  и только мы его выпустили, как в Нью-Йорке произошел теракт. Была у нас афиша “Wanted”  (Разыскивается) – и точно такие же афиши, точно таким же шрифтом потом разыскивали Бен-Ладена. Такие пророческие вещи происходили. До Оранжевой революции мы тоже как-то предвосхитили эту борьбу – сняли “Маски на митинге” . Такое бывает, что мы что-то создаем, а потом оно происходит в жизни.

– Сейчас вы активно даете спектакли для воинов и  для беженцев.

– Мы очень много даем благотворительных представлений, стараемся как-то помочь нуждающимся –всем, кто хочет получить такую духовную поддержку. Наши спектакли комедийные, философские, они помогают людям справиться с трудностями. Кто-то материально поддерживает, мы – духовной пищей. И охотно это делаем. Мы и раньше этим занимались: к нам приводили больных детей, потому что смех лечит. А сегодня есть такая профессия: клоун-доктор. Мы давали мастер-классы этим специалистам, мы их приглашаем на наш фестиваль “Комедиада” , приходили с ними к онкологическим больным, к детям, работали с ними – и наши специалисты, и клоун-доктора. Обязательно на наши новогодние детские представления из больниц привозим к нам детей (просим иногда, чтобы автобусы нам давали – такую поддержку оказывают), и для малоимущих семей. То есть, тех людей, которые нуждаются, но не имеют возможности, не могут заплатить деньги – мы поддерживаем.

– Результат своей работы видите?

– Конечно! Когда все началось, беженцев много было в Одессе. Да и сейчас много. Они остаются после спектакля и открыто говорят: “Вы нам очень помогаете. После вас хочется жить. После вас возникает какое-то желание как-то дальше двигаться, менять свою жизнь к лучшему. Потому что жизнь еще не потеряна”. И они говорят это очень искренне.