"Меня называют украинско-американским скрипачом, но я навсегда - украинец" - Олег Крыса

Тем не менее, в своем напряженном графике он находит время для выступлений в родном Львове, где сделал первые шаги в музыке, окончил специализированную музыкальную школу имени Саломеи Крушельницкой, учился в консерватории. Теперь для творческих визитов на родину появился еще один весомый повод: три года назад музыкант основал во Львове Международный конкурс молодых скрипачей Олега Крысы. Первый из них состоялся накануне Революции Достоинства - в октябре 2013 года. Второй, как шутя цитирует Крыса слова неповторимого Столярова - "конкурс имени мине", назвал лауреатов в октябре 2016-го. После его завершения Олег Крыса выделил время и для интервью корреспонденту Укринформа.

- Олег, между первым и вторым конкурсами вашего имени и в Украине, и в вашей жизни прошло столько событий, что их хватило бы на целую эпоху. Как они прошли для вас?

- Вы имеете в виду потерю Татьяны?

- И потерю Татьяны (жена Олега Крысы - пианистка Татьяна Чекина погибла в автокатастрофе в декабре 2013 года, - ред.), и другие события, которые мы пережили за это время.

- Знаете, мы все много пережили, потому что это был ужасный момент в истории. И было вообще трудно поверить в то, что творится в Украине.

- Вы уезжали еще из нормальной, мирной страны, и вдруг через несколько месяцев разразились Майдан, Революция Достоинства, расстрелы на Институтской, бегство президента, предательство высшего эшелона, аннексия Крыма... Как вы это восприняли?

- С большой болью. Сначала казалось, что это какой-то кошмарный сон, потому что оно не помещалось в голове. И когда понял, что это реальность... Это страшная боль и за всех нас, и за будущность - за все.

- Каким было ваше место? Пытались ли чем-то помочь мятежной родине?

- Мы писали письма в правительство США, международные организации от имени диаспоры, собирали помощь. У меня даже были мысли приехать на Майдан, но по времени не получалось. Но я душой был там и ужасно переживал. Во Львове более-менее было спокойно, но я все знал, и не только с телевидения, потому что я постоянно был на связи с Украиной, с родными, друзьями.

- Ну, и огромная личная потеря, которую в этот же период вы пережили...

- Это случилось также, как в ужасном сне. Всю жизнь мы провели вместе, практически всегда и везде были вместе. Даже когда я время от времени выезжал один, то она меня встречала или в том зале, где мы играли, или в отеле, где мы жили. Всегда кажется, что беда может быть где-то, но не у тебя.

- Удалось ли заполнить ту пустоту, которая возникла с потерей жены? И чем?

- Меня спасала моя семья - почти на месяц приехали дети, внуки и жена моего сына Петра. И если бы не это, я бы просто сошел с ума, наверное, потому что в это время быть самому просто невозможно. Не обошлось и без помощи психолога. И коллеги очень помогали, и помогало то, что я решил жить дальше с музыкой и, как мог, себя нагружал. Это отвлекало. Например, в конце декабря - начале января 2013-2014 у меня состоялась поездка в Японию. Со мной поехали сын и внук. Мы были там вместе, я проводил мастер-классы. Хотя перед тем мои товарищи из Японии говорили: "ты подумай, хорошо подумай, ехать ли. Потому что у меня после автокатастрофы было сломано 7 ребер. Когда я сказал, что еду не один, тогда они мне разрешили.

Там чрезвычайно меня тепло приняли и потом сделали специальный памятный концерт в честь Тани... Такая поддержка очень помогла. Со временем острая боль проходит. Но я понял, что теперь есть другая жизнь, надо его воспринять. Поэтому я стараюсь себя постоянно нагружать. Недавно я провел своеобразный музыкальный марафон. Это тоже мне очень помогло - с утра до вечера занят. Я ездил, взяв отпуск в школе на полгода. Так что смог провести этот цикл. В перерыве выезжал к друзьям, которых давно не видел. Много стран объездил в это время. Это меня и держало.

- Татьяна была блестящей пианисткой, концертмейстером. Кто ее заменил за роялем для вас?

- Сначала вообще ни с кем не мог играть. И я думал, что я совсем, может, перестану играть. Но мне сказали, что этого нельзя делать, потому что это очень не понравилось бы жене. Поэтому сначала играл в камерных ансамблях и с оркестрами. И постепенно провел два сольных концерта с пианистом, с которым мы в свое время играли в трио. Таня его очень хорошо знала. На концерте памяти Тани мы с ним играли. Теперь мы с ним собираемся сделать диск Шуберта в Японии. Но все равно, когда сидишь в классе, и пианист играет то, что когда-то она, я вижу ее за роялем.

- Ранее в одном из интервью вы отмечали, что готовы были бы вернуться в Украину, если бы здесь были надлежащие условия. Какие условия нужны для того, чтобы вы вернулись?

- Очень простые. Про оплату я уже не говорю. Понимаю, что это нереально. Но контакты, связи, выезды, жилье... Но сейчас это все уже не актуально. Мои дети там, могила Тани там. Я купил рядом место. Ну да, это же жизнь.

- Она в Рочестере?

- Да, именно там. И дети, и я можем часто посещать могилу.

- А как часто приезжаете во Львов, к матери? Сколько ей лет?

- Будет 93, дай Бог ей здоровья. Светлая голова, и потихоньку ходит (мать Олега Крысы - неизменный слушатель на его концертах. Почтила она своим присутствием и нынешнюю церемонию открытия II Международного Конкурса молодых скрипачей имени Олега Крысы во Львове, - ред.). Она больше помнит, чем мы все вместе взятые.

- Как часто вам удается ее навещать?

- Я это связываю с гастролями, но и так приезжаю.

- Кроме мамы, тут брат у вас еще живет?

- Брат у меня в Киеве. Ну, а тут племянники: двоюродные, троюродные. Я даже всех не помню.

- Ваш внук тоже занимается музыкой?

- У меня два внука. И ни один из них не занимается музыкой. Один живет в Канаде, второй - со мной. Учатся в университете и в школе. Профессиональными музыкантами не собираются быть, но ничего плохого в том нет. Каждому свое.

- В вашем репертуаре много произведений, которые для вас лично писали такие знаменитые композиторы, как Шнитке, Скорик и другие. При каких обстоятельствах эти посвящения делались?

- Было так, что они писали, просили меня выполнить, и с первым исполнением возникала новая идея. Были также специальные посвящения от композиторов. Например, американский композитор Сидней Хоткинс написал для меня два произведения. Он меня услышал и решил написать сонату для скрипки, соло. Потом он написал тоже специально очень интересное произведение для скрипки, маримбы - такого ударного инструмента, родственника ксилофона - и кларнета. И очень поэтично назвал эту пьесу - "10 разорванных почтовых карточек". Это цикл из 10 коротких зарисовок. Очень романтично. Потом были и другие предложения и посвящения.

- Олег, чем отличается ваш львовский конкурс от других, которые проходят в Украине и мире?

- У нас есть определенная направленность. Отличия, прежде всего, в подборе программы. Например, в первом туре скрипач играет соло. Это довольно сложно. Еще одна важная вещь, что в финале выполняется 2 концерта - достаточно большие произведения для скрипки с оркестром. Это большая нагрузка, особенно после двух туров. Порой люди не выдерживают этого бремени. Но я это сделал сознательно, потому что таких конкурсов в мире мало. При этом второй концерт обязательно является украинским. В первом туре тоже должно быть произведение украинского композитора. Я тоже делал это сознательно. Во-первых, для популяризации, потому что когда студент учит произведение вместе с учителем, то и один, и второй начинает понимать, что в Украине есть прекрасная музыка. А это такой, я бы сказал, отличный элемент.

- Что дают такие соревнования юным музыкантам?

- Прежде всего, открывают двери концертных залов, к менеджерам, в студии звукозаписи. Это шанс пойти в мир и творить собственную карьеру. Надеюсь, что победители конкурса имени Олега Крысы засветятся на музыкальном Олимпе. И это будет моим вкладом в творчество талантливой молодежи.

Есть и другая сторона конкурсов. Его могут выиграть люди, которые неистово работали над одним произведением, над одной и той же программой. Как член жюри 19 международных конкурсов, знаю категорию исполнителей, которые ездили с конкурса на конкурс с почти одинаковыми программами. Поэтому могу сказать, такие соревнования порой выигрывают стопроцентно подготовленные "спортсмены". Но потом молодые люди начинают взрослеть, и им надо уметь самим, без наставников, учить произведения.

И тут начинаются огромные проблемы. Оказывается нехватка знаний, репертуара, интеллекта, определенного опыта. Поэтому о людях, которые работают по 10-12 часов и одерживают победы, еще нельзя сказать, что они уже музыканты. Знаю множество имен, которые завоевали большие премии. И потом исчезли с горизонта. И знаю людей, которые не удостаивались премий, но стали большими артистами! Поэтому вопрос: нужны или не нужны конкурсы, будет существовать столько, сколько и сами конкурсы.

- Для того, чтобы исключить такой "спорт", вы и ввели в программу произведения украинских композиторов?

- И да, и нет. Я уже говорил, что в первую очередь сделал это для популяризации украинской музыки в мире.

- Как сложилась судьба победителей предыдущего конкурса?

- Они еще молодые. Канадец Джонг Да Сол сейчас учится в Нью-Йорке, австралиец Маркиян Мельниченко получил должность профессора в своем родном Мельбурне, играет в квартете, выступает с концертами. Я недавно виделся с ним, был на мастер-классах и был членом жюри международного конкурса в Мельбурне. И слушал его учеников. Он очень доволен, счастлив.

- А относительно украинских участников конкурсов вашего имени?

- Конечно, я слежу и стараюсь поддерживать их, консультировать. Украина, к сожалению, не имеет таких институтов, как могучие менеджеры, которые могут предложить гастроли по миру. По Украине, думаю, - это еще возможно. Однако выход на другие страны - проблема. Поэтому, очевидно, здесь нужна моя помощь. Я обращаюсь к менеджерам, даю рекомендации, словом, подталкиваю процесс.

- А своих протеже вы как-то "проталкиваете" на мировую сцену?

- Стараюсь помочь, чем могу, однозначно. Как каждый педагог, вникаю не только в их студенческую, академическую жизнь, но и в трудовую, и в личную.

- Олег, вы учились в Московской консерватории, у вас было много друзей в России. Как сложились отношения теперь, поддерживаете ли с ними контакты?

- Поддерживаю.

- И как они относятся к событиям в Украине? Есть ли среди них подписанты путинского "одобрямса"?

- Часть есть, но я так допускаю, потому что они этого не говорят, а я никогда об этом не спрашивал. Думаю, это было сделано или под давлением, или под бременем жизненных каких-то моментов, но я знаю многих людей, которые это не восприняли, не воспринимают и не воспримут. Не будем называть имен.

- Если бы вы жили в России, и вам предложили подписать такое письмо, вы бы это сделали?

- Я бы этого не подписал. Мой сын Петр прислал мне письмо украинских художников, сообщества, где я увидел фамилии людей, которых глубоко уважаю и люблю, и там была такая заметка: "Вы можете включить свою фамилию в поддержку украинского народа и целостности Украины". Я включил. Считаю себя украинцем и навсегда им останусь. Хотя судьба забросила меня в Америку. Несмотря на то, что меня величают украино-американским скрипачом, навсегда останусь украинцем.

- Сколько у вас есть музыкальных "крестников" и сколько их с Украины?

- Четко не могу сказать, но многие из моих студентов плодотворно работают и в оркестрах, и учителями.

- Имеются в виду выпускники Истменской школы?

- Нет, нет. Я говорю об украинцах. Когда еще преподавал в Киеве. А Истменскую школу... Студенты всегда моментально забывают своего преподавателя. В силу личной жизни, обстоятельств. Но я знаю, что они мне благодарны за эти годы, проведенные вместе, и всегда, когда я приезжаю туда, где они работают, меня очень тепло встречают. Так что здесь есть тесный контакт. Мы с Таней очень любили всех студентов, и они с нетерпением ждали заключительной (после выпуска) встречи у нас дома. У нас такая традиция была, немножко также она отличалась по количеству времени, проведенного вместе с учащимися и... количеству съеденного барбекю (улыбается, - ред.). Поэтому они очень любили к нам приходить. Это было весело, и они ели часов 8 подряд, как и все студенты. Такие моменты очень теплые, мы всегда потом слушали музыку и обсуждали разные темы. Ну и ясно, обязательно пишу им рекомендации для работы. Они это помнят...

- Обучение в Истменской школе достаточно дорогое?

- Очень дорогое.

- То есть, много наших студентов, которые заслуживают там учиться, просто не могут себе позволить этого?

- Не только наши студенты. Это огромный финансовый груз. Американский студент имеет для этого больше возможностей - и у семей есть определенные сбережения, и в банке можно взять заем. Он выходит в жизнь с огромным долгом, который потом платит на протяжении долгих лет, но возможность учиться есть.

- У наших такой возможности нет, означает ли это, что одаренных украинцев вообще нет среди ваших учеников?

- Да, никто им в долг под обучение в Штатах не даст. Но есть моменты, когда эту ужасную сумму можно уменьшить: когда ты удачно заиграл, когда у тебя прекрасные оценки, когда у тебя отличный английский, ну, и когда профессор немножко нажмет на какие-то рычаги, попросит. Так что удается помочь. Теперь, после того, как Таня ушла, был создан фонд "Крыса-Чекина" с такой солидной суммой, которая позволяет ежегодно принимать студента на полное содержание. И на полные 4 года студент обеспечен.

- А кто формирует этот фонд?

- Деньги погли от друзей, от каких-то других фондов. Это складывается в отдельный счет. Поэтому теперь я могу спокойно приглашать украинцев на обучение.

- И как часто вы это делаете? Одного в год?

- Фонд создан недавно. Еще кандидат назревает.

- Еще нет нынешнего?

- Готовится. Я не могу сейчас говорить, чтобы все получилось...

- Олег, как вы оцениваете уровень подготовки украинской молодежи, имеет ли она возможность профессионально обучаться музыке в Украине?

- С радостью должен сказать: в сравнении с первым конкурсом, украинцы очень хорошо выступили в этом году. Хоть их и нет в финале, они были совсем близко к этому, уровень чрезвычайно высокий. В Украине всегда были таланты и замечательные педагоги. Это традиция. Она не умирает, и я бы сказал, развивается. И знаете - главный "допинг" этого конкурса - колоссальная возможность послушать других молодых и талантливых, другие направления, другой репертуар. Хотя требования те же - ты должен играть чисто, красиво, точный текст, с какими-то неповторимыми деталями, быть безупречно технически подготовленным и т.д.

- А какая из украинских школ в Украине наиболее мощная?

- Я бы не делил на какие-то школы, потому что украинская школа является украинской школой.

- Но есть Киевская, Львовская, Одесская. Как можно сравнить их уровень?

- Ну, например, в этом году из Львова очень хорошо выступили и из Киева - очень хорошо. И это было приятно. Немножко им не хватило или запаса прочности, или опыта. Они шли ровно.

- Сейчас на первые места выходят китайские исполнители. Как наши выглядят на их фоне?

- Не только китайские, но и корейские, японские.

- Они берут талантом или трудолюбием и добросовестностью?

- И тем, и другим.

- Намного ли наши уступают им?

- Нет. Они просто настолько трудолюбивы и настолько уверены на сцене для своих лет, что очень трудно с ними конкурировать, есть и очень одаренные молодые люди.

- Олег, какой вопрос чаще всего вам задают журналисты, и на что вы больше всего не любите отвечать?

- Наиболее распространено: какие у вас любимые композиторы? Не люблю этот вопрос. Во-первых, их достаточно много. И раньше терялся. Теперь отвечаю очень просто: я люблю того композитора, которого сейчас играю...

- Украинцы обречены выезжать за границу, чтобы стать популярными?

- И да, и нет. Я знаю людей, и в Украине, и в России, и в других бывших республиках СССР, которые выросли в атмосфере "советского воспитания", некоторые остались и очень плодотворно работают. Некоторые уехали и возвращаются.

- Даже на такие условия, как здесь предлагают?

- Да. Потому, что там не везде рай. Но контакты и настойчивость и, как я всегда добавляю, немного счастья, помогают удаче.

- Симфоническую музыку кто-то из великих приравнял к высшей математике. Насколько сейчас она популярна в мире и в Украине, и нужна ли она современной молодежи, понятна ей?

- Она необходима. Это все равно, что воздух. Понимают не все. Но есть немало людей, которые влюблены в музыку и без нее не могут жить...