«ИНФАНТИЛИЗМ, КОТОРЫЙ ПОРОДИЛ СОВОК»
— Какое послевкусие оставили путешествия на восток и юг Украины?
— Самое светлое впечатление у меня от Краматорска, как это ни странно. Потому что там действительно бурлит жизнь. И это все при очень напряженной ситуации. Учителя и библиотекари рассказывали, как за ними следят агенты «ДНР», заносят их в черные, а кое-кого даже в расстрельные списки. Однако они понимают, что пока в Украине не будет Украины, будет существовать угроза войны с Россией. Поэтому нужны решительные шаги, а не танцы толерантности. Этим людям нужны защита и помощь. Там я была на вручении премии «Кальміюс». Это конкурс, на который подавались произведения на украинском языке, и он стоит больше, чем вся деятельность Министерства культуры. Меня поразил Луганский симфонический оркестр. Люди съехались отовсюду, чтобы сыграть концерт в Краматорске. Это люди, которые потеряли дом, стали изгнанниками, а не коллаборационистами.
Поэтому после Запорожья, где все под пятой «красных директоров», где на Хортице, святой земле нашего народа, раздается язык врага, и после Херсона, где берегут память о Потемкине и Суворове, где на третьем году войны не видно никаких изменений, а есть понурый серый совок и неуважение ко всему украинскому, я решила назвать вещи своими именами. И меня начали травить не патриоты, а сторонники Медведчука, то есть лозунги «Єдина країна — единая страна». Так что я почти уверена, что на следующих выборах там победит Оппоблок. А обвинят нас, мол, требуя Украины в Украине, мы провоцируем гражданский конфликт.
— В одном из своих последних блогов вы написали об «украинизации на карантине». Как юг и восток Украины вытянуть из этого «карантина»?
— В Херсоне тогда был карантин. Поэтому мы не попали в школі, но студенты могли прийти — особенно, студенты-филологи. А в результате, пришло, может, двое-трое и несколько преподавателей. Грустная картина. Есть в Херсоне такое развлекательное заведение «Фабрика», вот там тусуется молодежь и там промывают мозги адепты нового совка.
Я поняла одну вещь: помогать нужно обожженным войной обитателям прифронтовых районов, а остальные пусть спасаются сами. Раньше я так не думала. Но это — их выбор. В настоящий момент есть возможность заказать любую украинскую книгу просто из интернета — труды по истории, учебники по языкознанию. Есть возможность путешествовать, сравнивать разные уголки Украины, искать свои корни в архивах. Инфантилизм, который породил совок, — вот так выглядит в настоящий момент ситуация с украинизацией.
Сначала нужно выбросить на свалку зомбоящики, ведь именно они — наибольший враг украинизации. Помогите себе сами, пусть это будет вашей победой, а не успехом галичан. Осознайте, что соборную Украину можно наполнить лишь украинским бизнесом, языком и культурой. Развивайтесь интеллектуально с помощью украинской книги. Не ждите, что бандеровцы будут вас украинизировать. Они не знают этнографических особенностей вашего региона.
— Как украинцам окончательно очистить свое сознание от совка? И возможно ли это в принципе?
— Самое худшее, перешедшее от совка — это отсутствие инициативы и безответственность. Школа продолжает лелеять эти качества, а коррумпированные вузы не дают ни знаний, ни умения самостоятельно мыслить. Совок у нас тесто связан с колониальным мышлением. Считаю, что все внимание нужно сосредоточить на воспитании нового поколения, не позволив его отравить ностальгией по несуществующему совковому раю. За это несет полную ответственность власть с ее старыми кадрами, и частично каждый из нас. Я рассказывала дочке, как все было: и она не хотела бы жить в таком мире. Когда-то это пройдет, но вместе с идеализированным совком нам угрожает российская оккупация на культурном и ментальном уровне. Поэтому в таких поездках я всегда говорила: где русский язык, там Россия. И нет никаких русскоязычных украинцев. Это — абсурд. А у нас государство еще и финансирует русские школы, и ставит украинские в позу конкуренции с ними.
«У НАС БЫЛА УКРАИНСКАЯ ШЛЯХТА, КОТОРАЯ ВОСПИТЫВАЛА У ДЕТЕЙ ЧУВСТВО ДОЛГА ПЕРЕД СЕМЬЕЙ, РОДОМ И РОДИНОЙ»
— Переместимся на запад... Почему, по вашему мнению, галичанам удалось полностью сохранить свою украинскую идентичность?
— Я часто слышу от представителей востока: вам хорошо, потому что вы сохранили язык. Это напоминает мне бывшую приятельницу, которая говорила: «Тебе хорошо, у тебя книжки выходят». Она получила квартиру в столице, а я жила в селе и не думала ей завидовать. «Східняки» не понимают, что за свое языковое пространство западники заплатили кровью и всегда мечтали о соборной Украине, а не о том, что мы имеем в настоящий момент. Галичина с ХIV века до 1991 года находилась под оккупацией и выстояла, став инициатором независимого государства. Почему? В первую очередь то, что у нас была украинская шляхта, которая воспитывала в детях не приспособленчество, а чувство долга перед семьей, родом и Родиной. В городах существовала мощная социальная национально-сознательная группа — предмещане, для которых предать язык, — означало предать Бога и Родину. Село тоже не было затравлено и унижено. Греко-католическая церковь сделала невозможным московское влияние. То, что когда-то принимали с сопротивлением, оказалось спасением. Мы не имели государства, но мы имели национальную церковь. Рух «Просвіти» начали греко-католические священники. Они были всегда на стороне народа, а не колониальной власти. Мою дочь в 1987-м крестил подпольный священник, который работал учителем. Уверена, что учителем он был тоже прекрасным. Я много знаю, как наши села собирали деньги для сечевых стрельцов, как строили украинские школы и гимназии, финансировали их. Это они вырастили поколение патриотов. В конце концов, села на юге и на востоке тоже украинские. И они не дают окончательно скатиться в бездну русификации. Это города ужасают безразличием, а село никогда не обрусеет.
— На каком фундаменте в настоящий момент необходимо объединять Украину?
— Соборное государство — это один язык, одна история, одна экономика. Это и является фундаментом, то есть укоренением. Впрочем, в первую очередь каждый украинец должен возобновить в себе родовую память, узнать, кем он есть. Я когда-то работала в Полесском районе Киевской области. До конца ХVIII в. это были земли Речи Посполитой, но российские оккупанты и коммунисты стерли все, что напоминало об этих временах. Потом добавили голодомором и Чернобылем. Там просто «пустыня Сахара». А были когда-то замки, крепости, дворцы, благородные семьи. Из ничего нельзя построить ничего. Следовательно, нужно восстанавливать историческую и родовую память. На руинах заводов и фабрик нужно строить новые современные предприятия, которые не будут уничтожать окружающую среду. Необходимо держать всегда перед глазами образ могучего богатого государства, которое будут бояться враги и уважать другие народы. Все мы хотим этого, но без украинской идентичности и национального эгоизма нельзя построить такое государства.
— Какую роль в настоящее время играют гуманитарные проекты для сохранения нашей государственности и развития общества?
— Мне нравится делать что-то непосредственно на периферии. Такое, например, как проект возобновления Дунаевских встреч, в котором я принимаю участие уже в третий раз совместно с польскими коллегами. 540 лет тому назад в колыбели украинского Ренессанса, в резиденции львовского архиепископа Григория Сяноцкого существовал Двор поэтов. Мы возобновили эти встречи в форме конференции на темы гуманизма. Она происходит под открытым небом в начале сентября возле ренессансного костела и открыта для всех желающих. Потом наши доклады издают в Польше на польском и украинском языках. Язык выступлений — украинский. Школа тоже имеет программу: выставки рисунков, фотографий, обязательно изложение делает кто-то из учеников. Все это для того, чтобы привлечь внимание к проблемам Дунаева. Я являюсь одним из организаторов этих встреч. Что-то подобное мы планируем в Новом Городе на Старосамборщине.
Следует отметить и культурно-исторический проект «Наука Добромильська». Правда, это не международная конференция, и проходит она ежегодно в другом городке возле Добромиля. Конечно, когда речь идет о восстановлении исторических достопримечательностей, я также пытаюсь помочь или даже инициировать какую-то акцию. Выгоды от этого никакой — это отнимает много сил, но очень радует сердце. Таких как я — много. Местная власть вынуждена идти нам навстречу, потому что общество не простит ей игнорира. Большое начинается с малого.
«ЕСЛИ СМОТРЕТЬ НА УКРАИНУ ИЗ КОСМОСА, ТО МОЖНО ИЗБЕЖАТЬ ПРОВИНЦИАЛЬНОСТИ»
— В свое время Лина Костенко писала об ошибочном «лейтмотиве из высших эшелонов власти, — мол, возродим экономику, тогда и начнется духовное возрождение. И расцвет культуры, и литературы, и искусства». Видите ли вы такое будущее, когда этот лейтмотив перестанет быть актуальным для наших политических элит?
— Меня это также удивляло еще при Кравчуке, и я не раз писала об этом еще в начале века. Оттуда — сепаратизм и война. О какой политической элите вы говорите? О том, что каждого из них купили и купят, даже будь он с Майдана? Элита — это те, кого невозможно купить. Как Голда Меир, которая имела всего три платья, — кстати, она родом из Борислава. Когда вчерашние голые и босые выходцы с Майдана отдыхают на Канарах, а другие мерзнут в окопах или не могут ребенку купить лекарств — это отвратительно. Элита появится у нас тогда, когда политику станет стыдно быть богатым в бедной стране. 400 лет тому назад магнат Ян Щасный Гербурт пошел против элиты, чтобы защитить права автохтонного населения Галичины. Его уничтожили морально и финансово за это. Такие, как он, — это элита. А у нас есть хоть один проукраинский олигарх? Это же они реально руководят Украиной. То есть грабят ее. Общество не дождется от этой банды казнокрадов ничего. Дело духовного и культурного возрождения зависит только от нас.
— При нынешних реалиях, в каком направлении и какими темпами, с вашей точки зрения, развивается украинская культура? Необходимо ли менять вектор этого развития?
— Мы немного освободились от чувства колониальной второсортности, но до сих пор имеем большой пиетет относительно европейской культуры, которая в настоящий момент деградирует, правда, красиво, но деградирует, отдавшись в руки консюмеризму и меркантильности. Вектор развития у нашей культуры один — украиноцентричность, даже хоть бы пришлось наступить себе на горло. Меня всегда считали писательницей-герметиком, интровертом в литературе, но я ничего не потеряла, когда написала «Слугу з Добромиля» и «Магната», или использовала этнографизм в «Урізькій готиці». Если смотреть на Украину из космоса, то можно избежать провинциальности. Прежде чем стать гражданином Вселенной, нужно побыть гражданином Украины. Конечно, эпигонам не хватит силы на этот взгляд, но у каждого творческого человека есть сердце и оно поможет найти свою нишу в культуре Украины. Вместе с этим и низкая культура потребителей, которые не имеют хорошего вкуса, и верят, что все то, что блестит, золото. Культура предусматривает иерархию. Это единственное место, где иерархия уместна. Когда-то у Зигфрида Ленца я прочитала интересное изложение истории немецкой литературы: Новалис — дальше кучи гноя, Гете — дальше кучи гноя. Причем гной — это не что-то негативное, оно дает возможность развиваться гениям. У нас роль гноя исполняют сейчас оригинальные и талантливые художники, которых не поддерживают ни фонды, ни гранты, ни олигархи. Угадайте, к кому побегут за автографом, если посадить рядом Василия Голобородько и Сергея Жадана, Валерия Шевчука и Марию Матиос? Вот так. Однако это не большая беда. Время все расставит на свои места. Культуру нужно отстаивать и поддерживать бумажником, раз уж мир помешан на деньгах.
