Крым. Похмелье. Чем сменилась "крымская весна" два с половиной года спустя

Побывав после годичного перерыва у родных в Крыму, корреспондент Фокуса убедился, что крымчанам не стало жить легче. Проблемы накапливаются, на смену эйфории по поводу "крымской весны", от которой ожидали резкого роста уровня жизни, приходят разочарование и апатия.

Восточный Крым, трасса Керчь — Феодосия. Возвращаясь из гостей, пятнадцать километров из Приморского в Феодосию мы едем полтора часа. Мне объясняют, что пробки возникают из-за пришедших с Кубани паромов. Проезжающие транзитом россияне в лучшем случае снимают жильё лишь на ночь, в городе останавливается мало курортников. Поэтому, провожая взглядами колонну машин, феодосийцы завидуют Ялте и Севастополю, в сторону которых едет большинство машин.

Завидовать особо нечему: на набережных Южного берега тоже не так многолюдно, как бывало до 2014 года. И это легко объяснимо: даже если брать в расчёт официальную российскую статистику, через Керченскую переправу в месяц въезжает около 200 тыс. автомобилей. Раньше основной трафик шёл с перешейка, из континентальной Украины, а ­теперь на въезде в Крым машин совсем немного. Украинцы здесь отдыхать не хотят, россияне опасаются ехать по украинской территории. Однако даже на тех, кто добрался до Крыма, заработать местным трудно: из-за кризиса курортник пошёл прижимистый, откровенно высокие крымские цены большинству не по карману.

Жителям побережья обидно наблюдать за этим, а бодрые рапорты местных "властей" о том, что в этом году Крым поставит рекорд посещаемости — 7 млн туристов, вызывают раздражение и горькие усмешки.

Паспорт

За неделю до этой поездки я с супругой и детьми стою у пограничного перехода в Крым. "Миграционку дайте", — прошу российского пограничника, дежурящего у моста через пролив Чонгар сразу за украинским флагом. Он выдаёт листок бумаги, с явным снисхождением невнятно отвечает на вопросы о том, кому нужно брать миграционные карты. Моя супруга подробно расспрашивает его, поскольку знает, что если через два километра на стационарном пограничном пункте у россиян возникнут какие-то претензии по поводу заполнения бланков, придётся топать обратно за чистыми. Пока она пытается выяснить все детали, автобус, развозящий "пешеходов" — тех, кто пересекает границу не в автомобиле, уезжает.

Супруге сегодня явно не везёт. Спустя полчаса во время проверки документов сидящий за стойкой пограничник цепляется к её украинскому паспорту: на первой фотографии нет тиснёного штампа, а на второй — есть. Он долго вертит паспорт в руках, говорит, что нужно подождать старшего смены, и донимает вопросами: "У вас крымская прописка. Почему не удосужились получить российские документы?"

Умница-жена притворяется дурочкой, говорит, что в 2014 году жила в Киеве, была беременна, ехать за паспортом ей было не с руки. Рядом женщина восточной внешности с узбекским паспортом в руках ждёт старшего смены. Видно, что она очень обеспокоена. Старший приходит через 30 минут и, мельком взглянув на документы, разрешает всем нам пройти.

Тревога уходит не сразу.

"Дороже, чем в Москве"

За год цены ещё подросли. Это чувствуется сразу же. Даже в некурортных окрестностях Джанкоя полтора литра минералки стоят 70 рублей (27 грн), ближе к морю цены ещё выше. За год в ассортименте продуктовых магазинов произошли изменения, теперь торгуют практически исключительно российскими продуктами. Из украинских встречаются лишь соусы, пиво и водка: небольшая упаковка кетчупа стоит 80 рублей (31,5 грн), столько же — бутылка украинского пива, поллитровка украинской водки — 300 рублей (около 120 грн.).

На феодосийском рынке практически всё в полтора-два раза дороже, чем в Киеве. Килограмм нормальной свинины — 350 рублей (около 150 грн), говядина — по 430 рублей за килограмм (примерно 170 грн), местная рыба — 300 рублей.

На южной алуштинской трассе ловлю попутку в Судак. Водитель-бомбила с ходу просит 2 тыс. рублей (780 грн). Дороговато за проезд 30 километров в раздолбанной "девятке". После непродолжительного торга он соглашается сбросить пять сотен.

В газете объявление: с 1 июля повышаются тарифы. Электричество теперь стоит 1,74 руб. (70 копеек за киловатт), газ — 3,5 руб. (1,4 грн за кубометр), холодная вода — 44,85 руб. за куб. (18 грн), отопление — от 2145 до 2654 руб. (840–1040 грн) за гигакалорию. Вполне сопоставимо с киевскими расценками, но в Крыму бытует мнение, что в Украине тарифы значительно выше. 

"Абсолютно всё дороже, чем в Москве, — знакомый москвич, ежегодно навещающий родных, откровенно удивлён. — Как они здесь живут с их зарплатами?" С заработками действительно улучшений нет. Средняя зарплата как была 12 тыс. рублей (около 4,7 тыс. грн), так и осталась. Стало понятнее, почему феодосийские бабушки спрашивали премьера Медведева об индексации пенсий, в результате чего и родился мем "денег нет". Многим из тех, кто вышел на пенсию после 2014 года, начислили скромные пособия — от 7 тыс. рублей (2,7 тыс. грн). С таким доходом в Крыму прожить крайне сложно.

Последняя надежда. Защитника от чиновничьего произвола крымчане видят только в одном человеке — Путине

Закрыто

Если отойти от набережной вглубь Феодосии буквально на пару сотен метров, людей на улицах совсем немного. Уже в девять вечера на летней площадке некогда популярной пиццерии собирают столы и стулья, на двери переворачивают табличку — закрыто. "Дороговато у них, видимо, поэтому и посетителей мало", — поясняет приятель.

Знакомый, много лет проработавший в магазине стройматериалов, ищет новую работу. "Наверное, закроемся, — говорит он. — Цены выросли, продажи упали, налоги большие. Во время переходного периода нас не трогали, но теперь донимают проверками".

У всех знакомых предпринимателей я спрашиваю, как идут дела. Ответы — как под копирку. Многие экономят на персонале, сами стоят за стойками и у прилавков. Работают по инерции: покупателей мало, налогами душат. Вспоминают, как в Украине "единщику" можно было платить государству 200 грн в месяц и спокойно работать. Теперь такого нет, из-за российских законов приходится пользоваться услугами бухгалтеров, а это значительно увеличивает расходы на ведение бизнеса. В налоговом законодательстве есть слабый намёк на упрощённую систему налогообложения, но пользоваться ею невыгодно: при обороте до 500 тыс. рублей (около 200 тыс. грн) нужно заплатить государству около 60 тыс. рублей (23,5 тыс. грн).

Некоторые крымчане надеялись поправить свои финансовые дела во время курортного сезона. Но контингент отдыхающих на Восточном побережье Крыма резко изменился, состоятельный турист — редкость. Днём среди прохожих преобладают бабушки, выгуливающие внуков, ночью — стреляющие сигареты молодые люди гоповатого вида: шлёпки, шорты, короткие стрижки, маечка, висящая на плече. В магазинах нет привычных для лета очередей, кафе полупустые.

"Мы — деревня, — объясняет мне владелец пансионата "101" в посёлке Приморский Владимир Ярмоленко. — Раньше к нам ехали из столиц сменить обстановку, сейчас едет Курск, Орёл, Саратов, Самара, москвичей очень мало. Мужикам нужна водка, женщинам — вино и подруги, с которыми можно поболтать, а детям — Wi-Fi. На море они ходят пару дней, потом им уже неинтересно".

Ярмоленко, хоть и москвич, свою проукраинскую позицию не скрывает. Во-первых, считает Украину своей родиной, во-вторых, работать по её законам ему было гораздо комфортнее. Мы едем в его машине по почти безлюдным улочкам Приморского — до пробки на трассе Керчь — Феодосия отсюда пару километров. Владимир, увидев знакомого, останавливается и, явно тролля, кричит ему "Слава Украине!". На удивление, тот широко улыбается — искренне рад видеть. Позже Ярмоленко объясняет, что такое приветствие пророссийских крымчан уже не раздражает. Возможно, сказывается ностальгия по прежним временам, которые теперь считаются вполне благополучными.

В прошлом году Ярмоленко заработал на постояльцах примерно 100 тыс. рублей (около 39 тыс. грн) — по сравнению с летом 2013-го заработок упал в десятки раз. Примерно такие же перспективы и на это лето. Среди предпринимателей тех, кто сохранил объёмы продаж на приемлемом уровне, остались буквально единицы. Например, держится на плаву недорогое по местным меркам кафе, расположенное у дороги Керчь — Симферополь. Однако владельцам не дают расслабиться чиновники. "Раньше на поддержку социальной сферы — какие-то массовые мероприятия, подарки ветеранам к праздникам, ещё что-то — сбрасывались все, — говорит Владимир. — Теперь в состоянии дать денег только несколько человек, а аппетит у власти не пропал. Скоро выборы, поэтому к предпринимателям приходят часто, просят поддержать очередную акцию "Единой России". Отказывать — себе дороже, замучают проверками".

"АнтиНАТО"

На площади оркестр играет "Вставай, страна огромная". Его окружает стайка старичков. Это разогрев перед митингом, который посвящён десятой годовщине противостояния феодосийцев с НАТО. В июне 2006-го они блокировали торговый порт, требуя не допустить выгрузки оборудования для учений Sea Breeze. Ораторы рассказывают о подвиге горожан, о бронепоезде, стоящем на запасном пути, но слушатели недовольны. Оказывается, "ветераны антиНАТО" возмущаются тем, что слово дают политикам, которые не принимали участия в пикетировании.

Ропот нарастает. "Да к-кто это т-такой?! — слушая "вице-спикера госсовета Крыма" Андрея Козенко, который активно пиарится, явно нацелившись на мандат депутата Госдумы, пожилой горожанин от избытка чувств даже немного заикается. — Он и рядом с портом не стоял, а туда же!". Толпа, скандируя "Слава коммунистам!", требует дать им слово, как непосредственным организаторам акции. Ведущим митинга приходится уступить. 

Вскоре я замечаю, что большинство прохожих, совершенно не интересуясь митингом, идут мимо. Захожу на сайт местной газеты. К новости о мероприятии посетители оставили несколько десятков комментариев, многие откровенно троллят его участников.

Вечером встречаю парня, который десять лет назад дневал и ночевал у порта, требуя не допустить "американскую военщину" на крымскую землю. Он тоже расстроен, что годовщина стала поводом для пиара единороссов. Я говорю ему, что и десять лет назад вся эта истерия не стоила выеденного яйца. Он не спорит, и я понимаю, что мой знакомый изменился: ещё год назад он отстаивал бы свою точку зрения до последнего, теперь только невесело отшучивается.

Подневольные. На митинги теперь редко выходят по велению души, чаще всего в них принимают участие бюджетники

#РоссияНаша

Осенью в России выборы, и поэтому местные единороссы очень активничают. На ситилайтах и билбордах то и дело встречаются агитационные плакаты. Портрет Николая II, цитата: "Только то государство сильно и крепко, которое свято хранит заветы своего прошлого". Внизу партийный логотип и хештег "#РоссияНаша".

Заветы прошлого часто путают с ностальгией по Союзу.

— Дайте какой-нибудь наиболее мясной паштет, — прошу я в магазине.

— "Совок" подойдёт? — продавщица достаёт банку с изображением коровы и румяной доярки.

— Это на любителя, наверное?

Когда рассказываю об этом эпизоде местным, им не смешно. Все привыкли.

Заметно, что с Единой Россией у крымчан отношения не сложились. В рядах единороссов слишком много бывших депутатов украинских партий, которые теперь считаются пятой колонной. Именно с ними обыватели связывают все неурядицы — от заросшего сорняками, грязного города до зашкаливающих цен. Зато всё так же высок авторитет Путина. Когда люди сталкиваются с чиновничьим беспределом, а это бывает нередко, они пытаются обращаться к нему лично, готовя коллективные письма или записывая видеоролики. После этого в их жизни, как правило, ничего не меняется, но вера в святость президента остаётся.

"За свою родину, как бы, очень болеем"

Первый крымский канал, новости. Симферополь посетила делегация пенсионеров из штата Орегон. Они очень удивлены тем, что Крым — не оккупированная территория, "как об этом заявляют в Госдепе и трубят во всех американских СМИ", утверждает автор сюжета. Показывают англоязычную старушку, чьи слова заглушает перевод: "Нашей обязанностью будет рассказать правду о том, что здесь происходит".

Следом — сюжет о мальчике, заболевшем церебральным параличом. Ему необходимо срочное лечение, просят помочь деньгами. В Бахчисарайском районе двое туристов из Москвы упали с горы. Социальный ролик: митрополит симферопольский и крымский Лазарь призывает исполнить благословение патриарха Кирилла и поддержать акцию "Зажги свечу памяти" в память о погибших на войне. В Крыму стартовал международный конкурс-фестиваль патриотической песни "Красная гвоздика". "Что самое главное в вашем номере?" — спрашивают девчонок из московского ансамбля. "В основном это патриотический настрой, как бы, и то, что мы за свою родину, как бы, очень болеем. Мы очень поддерживаем нашу страну, и мы рады, что Крым — наш!" — явно волнуясь, рассказывает старшеклассница, одетая в трико цветов триколора. Затем — фрагмент песни: "И я горжусь, что живу и дышу в государстве великом — Россия".

Остров Крым. Теперь практически все товары на полуостров завозят с Кубани через паромную переправу

Программа "Гость в студии". Гость — секретарь епархии — рассказывает о святых таинствах и о том, что грешить нехорошо. Прямой эфир — заседание "госсовета" Крыма. Знакомое лицо. Экс-регионал, а теперь видный местный единоросс Лентун Безазиев, запинаясь в длинном тексте, с симферопольской трибуны обращается к США "и их киевским марионеткам" с требованием не мешать Крыму нормально жить. Снова новости и снова "Гость в студии". Единоросс Козенко объясняет политику партии.

На автовокзале скучающий мужчина листает российский таблоид: "Спящий агент КГБ СССР Кэмерон задание выполнил: Англия с нами". На первой полосе местной газеты интригующий анонс интервью с предпринимателем: "Счастье заключается в человеческих отношениях, а не в поездках по миру".

Захожу в интернет, набираю focus.ua. Доступ к запрашиваемому ресурсу запрещён — ошибка 403.

Разочарование

В последний раз я навещал родных прошлым летом. Тогда мне казалось, что крымчан нескоро настигнет похмелье, они искренне верили, что после переходного периода Крым станет "настоящей Россией" и всё наладится. На этот раз я постоянно натыкаюсь на их разочарование. Надежды на то, что из полуострова сделают аналог Сочи, похоже, развеялись. Накапливается раздражение из-за скромных заработков, отсутствия перспектив, запредельных цен и атмосферы в целом: в нынешнем Крыму очень сложно почувствовать себя беззаботным человеком. 

"Всё, что происходит здесь — неважно, хорошее или плохое, — всё с северокорейским акцентом. В Украине чувствуется южнокорейский акцент", — говорит Владимир Ярмоленко, и с ним легко соглашаешься.

У крымчан множество претензий к чиновникам. Мой приятель рассказывает, что зимой во время блэкаута он не исключал, что вот-вот полыхнёт: сутками сидя без электричества, многие озлобились. И часто людей возмущал даже не подрыв электроопор, а бездействие местной "власти", которая на протяжении полутора лет так и не удосужилась подготовиться к отключению электричества.

Самые наблюдательные что-то предчувствуют. "Я думаю, всё ещё вернётся на круги своя", — бросает мне при встрече знакомый феодосиец, и я его не узнаю. В 2014 году он был активным участником "крымской весны", всех оппонентов и меня в том числе считал фашистами, а теперь разговаривает вполне дружелюбно, прекрасно зная, откуда я приехал.

"Путин может нас слить так же, как слил Донбасс", — говорит другой знакомый и спрашивает, к чему готовиться, если полуостров вернут Украине. Он тоже из тех, кто надеялся с приходом России зажить как человек, а теперь невесело подводит итоги: если принять во внимание уровень цен и зарплат, получается, то на то и вышло: кроме флагов практически ничего не поменялось.