Коктейль Молотова, с днем рождения!

Зимняя война для финнов была поистине отечественной. На защиту страны встали все – без обмундирования и оружия.

30 ноября 1939 года советские самолеты сбросили 600 авиабомб на Хельсинки. Четырьмя днями ранее артиллерия Красной армии обстреляла свои же позиции на границе с Финляндией. Москва обвинила соседей в агрессии. Финны попросили расследовать происшествие. Но Сталин не стал церемониться и разорвал с ними дипломатические отношения. Началась первая для России гибридная война – Зимняя, как ее называли финны, или «незнаменитая», по словам Константина Симонова. Почему России? Да хотя бы потому, что очень дорогую победу в той войне книга Бои в Финляндии 1941 года называет «наиболее ярким событием в истории русского оружия».

До этого более года Кремль домогался согласия Финляндии отдать в аренду на 30 лет полуостровов Ханко вблизи Хельсинки и Рыбачьего в Баренцевом море, а главное — отодвинуть на 60 км от Ленинграда границу на Карельском перешейке. Последний пункт стал еще и мощным оружием внутренней пропаганды — власти стращали советских граждан тем, что передовой рубеж капитализма находится всего в 20 км от города Ленина, колыбели революции. “На расстоянии пушечного выстрела”,— писали тогда советские газеты.

После бомбардировки Хельсинки в тот же день советские войска заняли восточные улицы финского городка Териоки. Он на время станет «столицей» Финской народной республики. Нашелся даже ее глава – Отто Куусинен, финский коммунист, живший в Москве с 1918 года.

Финляндия сразу обратилась к международному арбитру – Лиге наций. Ведь по ее призыву страна сокращала вооружения, и защищаться было практически нечем.

Из Кремля тогдашний куратор внешней политики Вячеслав Молотов парировал, мол, Финляндии ничего не угрожает, так как у СССР прекрасные отношения с ФНР. А бомбы – это не бомбы, а хлебные корзинки, гуманитарная помощь голодным рабочим.

Финны ответили на такое издевательство юмором: раз уж Молотов снабжает нас продуктами, то мы приглашаем его на вечеринку. Только из выпивки финны предлагали коктейль, да такой, чтобы от него горели советские танки. Так и разошелся по всему миру коктейль Молотова как брэнд.

Однако финский коктейль Молотова был далеко не тем, который бросали защитники Майдана в беркутовцев. Тот был не простыми бутылками с бензином. Финские химики наспех создали смесь с элементами фосфора, и советские танки от него долго могли гореть.

Та война для финнов была поистине отечественной. На защиту страны встали все – без обмундирования и оружия.

Национальным символом финнов тогда стал Карл Маннергейм. Его немецкие предки приняли шведское подданство еще в ХVII веке и получили имение в Финляндии, когда она была еще в составе Шведской империи. В ходе наполеоновских войн эти земли отошли к России почти на сто лет.  В молодости Маннергейм служил русскому царю. По нынешнем меркам – вполне украинец, так как в русско-японскую войну был подполковником Нежинского полка.

Когда Маннергейм услышал русскую авиацию над Хельсинки, прервав обед в ресторане Савойя, он бросился в президентский дворец. Его, 72-летнего вояку, назначили главнокомандующим. Он не говорил по-фински. Вообще. Но защищал землю, где ему суждено было жить.

А сейчас не о том. По международным соглашениям, финны проиграли. После 1944-го они окончательно оставили Карельский перешеек. В итоге заграбастанная Россией земля дала ей что-то? Почему побежденные финны оказались победителями?

Мне часто говорили современники жутких коммунистических экспериментов: «Такое было тогда время». Оно и понятно. Принцип Гоббса – война всех против всех Сталин довел до максимы Страх всех против всех. Боялись коллег, соседей, даже друзей и любимых.

Такое было время тогда. Непонятно, почему у них на устах оно снова?