Керсти Кальюлайд о правилах информационной войны и реформах в Эстонии

Президент Эстонии Керсти Кальюлайд в конце мая побывала в Киеве. Кроме протокольных мероприятий, она приняла участие в дискуссии.

Обсуждались информационные войны России на постсоветском пространстве. Еще в 2008 году в Эстонии  сделали  всеобъемлющее исследование, в котором были выявлены точки приложения сил, способы ведения войны и направления, по которым работали российские журналисты-пропагандисты.

Несколько правил информационной войны

В 2018 году подобное исследование украинских аналитиков презентовали и обсуждали в Украинском Кризисном медиа-центре в Киеве. Группа херсонских журналистов приняла участие в дискуссии. К концу презентации в зал вошла женщина и несколько мужчин, они сели на свободные места. В пылу спора никто не обратил внимания на эту группу. И только, когда  слово предоставили Президенту Эстонии, участники дискуссии поняли, кто все это время сидел рядом с ними.  

Керсти Кальюлайд сказала очень важные вещи: «У нас одно преимущество в этой войне – не отвечать на пропаганду контпропагандой. Лучшая реакция на фейки – честные, независимые средства массовой информации в регионах. Я всегда говорю нашим национальным каналам – не переживайте, не нужно быть самыми популярными  в Эстонии. Но у вас должна быть самая большая поддержка. Чтобы люди понимали, если что-то кажется странным – они включают ваши новости». 

Российская каналы, транслирующие фейки и дезинформирующие зрителей – это не только украинская проблема. Во всех странах Евросоюза работают топовые российские каналы. Есть они и в Эстонии. Керсти Кальюлайд считает, что не нужно запрещать эти каналы: «Мы верим, что маленькие страны выживут только за счет точного исполнения правил демократии».

Лучшее оружие - правда

Президент Эстонии отметила одну из важнейших проблем информационной войны – очень тяжело найти доказательства пропаганды: «Иногда мы можем лишь ретроспективно понять, что кто-то манипулировал аудиторией. Это как допинг в спорте. Часто так бывает, об этом все знают, но пока вас не поймали, вы можете принимать участие в состязании. Коммуникации в нашем мире – это все. Кто-то написал в твиттере, а люди потеряли миллионы. Расскажу о взглядах эстонской администрации на информационную войну – да, это война. Сейчас информация используется, как оружие. Мы видим, как российские СМИ этим оперируют. 27 апреля 2007 года в Таллинне правительство Эстонии демонтировало памятник советским воинам, павшим во Второй Мировой войне, известный как «Бронзовый солдат». В ответ Россия инспирировала массовые беспорядки. События вошли в историю как «Бронзовая ночь». Потом  это повторилось в 2008 в Грузии, а в 2014 в Украине.  Ситуации отрабатывались по одному шаблону. Но вот люди на западе думали, что, возможно, мы такие плохие, как о нас говорят. Очень важно реагировать на фальшивые обвинения. Лучшая реакция демократических правительств - давать возможность распространять правдивую информацию в стране. Нужно стимулировать сотрудничество между СМИ и аналитическими центрами разных стран».

Журналистам Керсти Кальюлайд посоветовала строить свою репутацию. Это та ценность, которая остается с человеком на долгий срок. А вот общество должно думать, каким образом финансово вознаграждать журналистов за это.

О реформах в Эстонии

Керсти Кальюлайд рассказала журналистам, что она приехала в Украину  убедить нашу политическую элиту в необходимости реформ. Также члены эстонской делегации хотят понять, что происходит с гуманитарной ситуацией в районе боевых действий, и поэтому поедут на Восток Украины. О ситуации в Украине Президент Эстонии узнает  из отчетов общественных организаций. Она читает их на эстонском, английском и немецком языках.

Региональным журналистам дали возможность задать свои вопросы Президенту Эстонии. Общались  через переводчика-синхрониста. Керсти Кальюлайд владеет пятью языками, в их числе и русским, но, возможно, принципиально, общалась с нами на английском.

На мой вопрос, как проходили реформы в Эстонии, что было самым трудным, как эстонцы справлялись с трудностями, госпожа Президент дала развернутый ответ. Цитирую его полностью: «Средняя зарплата, в Эстонии, когда мы получили независимость, была 30 долларов в месяц. Нам нечего было терять.  После развала СССР нам не досталось ничего. Мы были очень бедной страной. У нас не было никаких опций. Мы должны были максимально радикализировать экономику и создать свободный рынок. Также нужно было принять такую систему налогообложения, которая бы не наказывала людей за то, что они зарабатывают больше, и дать возможность инвестициям прийти в страну. И наша экономика начала очень быстро расти. Но сегодня мы отстаем по социальным услугам. Конечно, сейчас лучше, чем было в начале 90-х, но есть еще проблемы. И мы стараемся их решить. Наша страна на 37 месте по ВВП на душу населения. Есть то, на чем мы сейчас концентрируемся – образование, охрана здоровья. Плохие они или хорошие, но они должны быть равно плохими или хорошими для всех эстонцев, богатых или бедных. Наша система образования хорошая. Если человек живет в селе, то у его ребенка все равно есть шанс закончить среднюю школу, поступить в университет, и быть там вместе с детьми политиков и бизнесменов. У людей есть надежда. Мы ее гарантируем. Наша система охраны здоровья устроена так, что люди ничего не должны платить. Если у вас в кармане нет ни одного евро, вы можете пойти к врачу. В большинстве же европейских стран работают по-другому – сначала нужно заплатить, а потом вернут деньги. Наша система государственного обеспечения должна быть равной для всех – неравенство должно быть преодолено. Если люди получают плохую медицинскую услугу, то точно такую же должны получать члены парламента. Тогда это будет равноправно».

Как поднять экономику

Керсти Кальюлайд задали вопрос об инвесторах и создании для украинских инвесторов особых условий. И она ответила: «Эстония никогда не создавала и не будет создавать особых условий для определенного бизнеса. Эстонский капитал, украинский или американский, большой или маленький – для всех равные условия. У нас очень хороший экономический климат. Поэтому капитал идет в страну. Это же касается и рабочей силы. Наши зарплаты очень привлекательны для специалистов из других стран. Поэтому они едут к нам, и пользуются всеми возможностями».

Керсти Кальюлайд рассказывает: « В Эстонии тоже есть русскоязычный анклав – Нарва. Очень важно сообщать людям из русскоязычных семей, что происходит. Но после инцидента в Солсбери, кажется, многие поняли, на что способен Путин. Мы не преследуем людей за их язык. В нашей Конституции записано, что мы гарантируем равные права всем народам и меньшинствам. У нас один официальный язык – эстонский, но общаться можно на любом языке».

Журналист из Донбаса задал вопрос об интересном эксперименте -президентский офис на месяц переехал в Нарву. Кстати, интересная деталь, Донецк – побратим Нарвы. Зачем это было сделано? Президент Эстонии прокомментировала: «Нарва – это постиндустриальный регион. И часто люди в Нарве считают, что они постсоветские, они переживают, что у них стагнация экономики. Мы хотим им доказать, что дело не в этом. Что они могут жить по стандартам столицы. Нам нужно говорить с этими людьми. Мы помогали и будем помогать этим людям. Между прочим, Нарва - это не самый бедный регион Эстонии. Но они не часто общаются с другими регионами и потому считают, что живут хуже других. Логично объяснять жителям Нарвы, что их проблемы – это проблемы каждого европейского постиндустриального города

Было еще много вопросов, и Президент Эстонии Керсти Кальюлайд отвечала на них подробно и обстоятельно. Никуда не спешила. И хоть время официального мероприятия уже было закончено, она продолжала отвечать на вопросы журналистов при выключенном микрофоне.