К мирному небу привыкаешь быстро...

Переселенцы, бежавшие от войны на востоке страны и начавшие свою жизнь в Каланчаке буквально “с нуля”, возвращаться на Донбасс больше не хотят. Хотя там остались ценности, заработанные годами: и дома, и квартиры, и почти весь домашний скарб. А еще у многих там остались и родственники, и бывшие друзья, и близкие коллеги.

Ольга*, мать троих детей, жила в Донецке. Старший сын – инвалид, поэтому она не работала, ухаживала за ребенком. И когда раздались первые взрывы, сразу же, в начале лета 2014 года, забрала детей и поехала “куда глаза глядят”, только бы подальше от войны.  Мужу пришлось задержаться на неделю – рассчитывался с работы. Но потом и он выехал. Попали сначала на Волынь. Поселились в небольшом городке под Луцком. Там нравилось все: и люди, и городок. А в выходные всей семьей выбирались в областной центр, где было очень много развлечений для детей и где они могли забыть пережитый страх. Но, к сожалению, климат для сына оказался неподходящим. Пришлось искать другое место жительства, более южные широты. Так попали в Херсон, но снимать здесь жилье – очень дорого. Объездили много сел и городков области и в июле этого года осели в Каланчаке.

– Конечно, здесь мало для детей мест отдыха, один парк и площадка, – говорит Ольга. – И до моря вроде бы недалеко, но расписание транспорта неудобное. У нас своей машины нет, приходится добираться автобусами. А самый первый приезжает в Хорлы в 10 утра, последний оттуда возвращается в 16 часов. Очень неудобно. Получается, что попадаем на море в самый солнцепек. Но все равно в Каланчаке нам нравится. И когда там, на востоке, все успокоится, мы не хотим возвращаться в Донецк. Да, у нас квартира там пока уцелела. Но люди, и особенно дети, что нас окружали, уже стали другими.  Мы прочувствовали это еще до нашего отъезда, хотя тогда еще работали два украинских телеканала. А через неделю, когда муж выезжал, и тех каналов не осталось. Мы иногда ездим туда, чтобы проверить жилье, забрать кое-какие вещи. Так  все, кого мы знали, стали совсем чужими, более злыми и жестокими, насмотревшись и наслушавшись  российской пропаганды…

А Марина выехала из зоны АТО и приехала в Каланчак совсем недавно, в августе этого года: детям надо было идти в школу.

– Наша школа в Луганской области находится на окраине, а все пустыри вокруг нее – заминированы, – рассказывает Галина. – Мои ребята очень подвижные, боялась, что учителя за ними не уследят и мальчишки подорвутся. Но долго не решалась уезжать, не знала, где смогу с детьми поселиться. А потом познакомилась с мужчиной из Каланчака, он пригласил нас с детьми пожить к себе в дом. С собой Марина взяла трех самых младших детей. Старшие, тоже трое,  уже взрослые и самостоятельные. Они остались в родном доме. Но сейчас звонят маме и спрашивают, могут ли их тоже принять в Каланчаке, потому что у них постоянно стреляют, и ночное небо полыхает огнем. Страшно.

Но даже когда война на родине утихнет, возвращаться туда Марина не хочет. Не хочет видеть могилы своих погибших знакомых, не хочет снова вспоминать, как ее соседке, прямо у нее на глазах, взрывом оторвало голову. Ей больно даже думать о том, что туда придется возвращаться. Тем более, что в Каланчаке ее встретили и приняли очень тепло. И хотя люди везде встречаются разные, большинство местных жителей – добрые и отзывчивые. Да и малыши с удовольствием бегают в новую школу, нашли себе новых друзей и постепенно “оттаивают”.

* Имена изменены в целях личной безопасности этих людей и их родсвенников, оставшихся в зоне АТО.

P.S. Юридическую консультацию переселенцы могут получить по адресу: Херсон, ул. Фрунзе, 2, оф. 19. Дни приема: вторник, четверг с 10.00 до 15.00. Предварительная запись по тел. (0552) 49 60 03.

За психологической помощью можно обращаться в Благотворительный фонд "Дерево жизни" к психологу Андрею Калите по адресу: г. Херсон, ул. Перекопская, 3, 050-418-10-01

Публикация подготовлена в рамках проекта “Строим Херсонщину вместе”  при поддержке Black Sea Trust и немецкого Фонда Маршалла. Мнения авторов публикаций не обязательно совпадают с точкой зрения Black Sea Trust, немецкого Фонда Маршалла или их партнеров.